Фаблио. Старофранцузские новеллы (Автор) - страница 34

Я никого пускать не волен,
И въезд в ворота не дозволен.
Дозволить может лишь сеньор.
Но никого с недавних пор
К себе пускать не хочет он,
Изменой подлой удручен.
Тут сторож выглянул в бойницу,
Чтоб лучше разглядеть девицу.
При лунном свете без помехи, —
Хоть на бегу он в этом спехе.
Не захватил с собой огня, —
Узнал он серого коня.
Тот конь знаком ему давно.
Но только сторожу чудно:
Откуда мог бы конь явиться?
Потом, что это за девица
Сидит, поводьями играет?
И при луне он различает
Богатство пышного убора.
Да, нужно известить сеньора!
Он в спальню побежал поспешно.
Где тот томился неутешно.
— Сеньор, без зова я вхожу,
Но молодую госпожу,
Печальных полную забот,
Сейчас я видел у ворот.
И разглядел я, что наряд
На ней и пышен и богат;
Широкий плащ искусно сшит
И мехом дорогим подбит;
Одежды цвет, сдается, алый;
Сидит уныло и устало
На сером в яблоках коне
И смотрит, словно бы во сне.
Скажу не ложно, до сих пор
Такой обычай, разговор,
Красу подобную едва ли
Во всей стране у нас знавали!
Нет, это фею, без сомненья.
Господь послал вам в утешенье.
Чтоб вы не убивались боле
В своей злосчастной, тяжкой доле.
Вам уготована отрада
И за страдания награда!
Услышав то, мессир Гильом
Вскочил в волнении большом.
Двумя прыжками в тот же миг
Ворот он замковых достиг.
Ворота настежь открывает,
И к рыцарю тогда взывает
Девица в горе и слезах
И говорит, вздыхая: — Ах!
Как я устала в эту ночь!
Молю вас, рыцарь, мне помочь.
Пустите в замок, ради бога.
У вас пробуду я немного.
Я опасаюсь, что за мной
Уже дорогою лесной
Несется свадебная свита
И во всю прыть стучат копыта.
Видать, сама рука Господня
К вам привела меня сегодня!
Внимает ей мессир Гильом,
О горе позабыв своем.
Тот конь знаком ему, — немало
Носил он рыцаря, бывало.
Красавицу узнал он сразу.
Не радовался так ни разу
Еще никто до этих пор.
И вводит он коня во двор.
Красавицу с седла снимает,
Eй руку правую сжимает,
Затем в уста десятикратно
Целует — это ей приятно:
Ведь и она его узнала.
Так радостно обоим стало —
Друг друга видят наконец!
Ушла печаль из их сердец.
С девицы плащ дорожный сняли.
Сев на богатом покрывале.
Расшитом золотом по шелку.
Болтают оба без умолку.
Себя раз двадцать осенили
Крестом: уж не пустые сны ли
Им грезятся — понять не чают.
А лишь минуту улучают,
Когда вся челядь прочь пошла, —
И поцелуям нет числа!
Но не было, даю вам слово,
Греха меж ними никакого.
Она поведала тогда.
Как чуть не вышла с ней беда, —
Но случай выручил счастливый,
И сам Господь помог на диво
С Гильомом ей соединиться.
Когда б не Господа десница,
Она уж, верно, не могла б
От дядиных укрыться лап.
Чуть солнце глянуло на двор,