Василиса несколько мгновений недоуменно смотрела на меня, а потом согнулась от хохота.
Я тоже улыбнулась, попытавшись представить себя в таком виде.
Так время выиграно, надо что-то придумать.
Как ни крути, Василиса была права. Права во всем. И мне нечего было ей возразить.
Более того, такие возражения звучат глупо от бывшего солдата и ликвидатора крупной корпорации.
«Она думают, что я набиваю себе цену. Вот и все», — запоздало дошло до меня.
— Мне было двенадцать, когда я попала в аварию. Я потеряла родителей и приобрела два прекрасных высокотехнологичных инструмента, — я демонстративно подняла руки вверх. — Когда ты кричала, один киборг вспомнила, что когда-то была маленькой хрупкой девочкой. Та девочка сорвала голос, но помощь пришла слишком поздно. Можно сказать, что тогда девочка умерла.
На лице Василисы не дрогнул не один мускул, а температура ее голоса была ниже абсолютного нуля:
— Прекрасная история. Я сейчас расплачусь. Вот только врачи говорят, что позвоночник, плечевой пояс и руки тебе заменили не из-за травмы. Нет характерных следов.
Пам-пам, вот и всплыли интересные факты из моей биографии…
— Мне обязательно унижаться и рассказывать тебе правду? — спросила я, издав нервный смешок.
— Теперь обязательно, — лицо Василисы немного смягчилось.
Я вздохнула, закрыла глаза. В голову пришла мысль, что можно прикинуться мертвой. Или хотя бы потерять сознание.
— Я жду, — напомнила о своем существовании наследница корпорации «Ант реплик».
— Тебе палец в рот не клади, обе руки откусишь, — вздохнула я и покачала головой. — Я сказала почти правду. Авария отобрала у меня родителей и здоровье. Меня приковало к постели, мне нужны были имплантаты и дорогостоящая операция. На первое хватало денег и страховки, на второе — нет.
Я помолчала. Вспоминать то время было неприятно.
— Я должна была провести остаток жизни, прикованной к постели. К счастью, эта жизнь должна была быть недолгой. Лет пять от силы. Но выход был. Выход ведь всегда есть, — без эмоциональным голосом сказала я.
— Пожизненный контракт в обмен на оплату операции? — тихо спросила Лиса, стараясь не смотреть на меня. — Многие корпорации так поступают.
— Не совсем, но близко. Ко мне пришли работодатели моих родителей. Им не нужны были сотрудники. Они хотели боевых рабов. Они обещали, что я смогу встать с кровати, что буду здоровой и сильной. Цена была небольшой — часть меня и обязательство горбатиться на них до самой смерти…
В палате воцарилась тишина.
— Тебе было двенадцать, ты потеряла родителей и была в отчаянии… — глухо сказал Василиса, сжав кулаки.