— Правильно, потому что он её нашёл раньше вас, — мотнул головой в сторону грека Свиридов. — Я не знаю, почему в вашем номере окно было заколочено, у меня оно открывается, да и в других номерах, думаю, тоже. Надо было постучать в комнату господина Феодоракиса и рассказать о проблеме. Может, он что-нибудь и придумал бы. А теперь нам выставят счёт за попорченное имущество.
— Да какой счёт, Георгий Иванович! — воскликнул Вася. — Это окно на место вставить — раз плюнуть!
— Может, оно и так, да вот только хозяин отеля требует 100 долларов США.
— Сколько?!! Да он чего, совсем сбрендил?
— Шишов, веди себя прилично, — поморщился Свиридов.
— А почему вообще в долларах, а не в своих драхмах? — поинтересовался я.
— Откуда мне знать? Сути дела это не меняет, не в долларах, так в драхмах выставит аналогичную сумму. Иначе угрожает заявить в полицию.
Вот же жирный сучонок! Я с ненавистью поглядел на Феодоракиса. И тот, поймав мой взгляд, как-то сразу съёжился и постарался спрятаться за руководителя нашей делегации. А когда я сделал к нему шаг, тот буквально присел, как будто собирался прямо здесь нагадить в свои шаровары.
— This window itself fell out at night. We were asleep and didn't see it happen[1].
Грек в ответ на мою фразу только захлопал глазами, а я, больше ничего не говоря, вырвал у него из рук раму и двинулся к входу в отель.
— Варченко! — услышал я встревоженно-удивлённый голос Свиридова.
— Одну минуту, Георгий Иванович, — сказал я, не оборачиваясь, и скрылся внутри здания.
На то, чтобы вставить раму на место, мне потребовалось не одна минута, а чуть больше, но окно теперь находилось там, где ему и положено было находиться. Вернувшись во двор, кивнул всё ещё пребывавшему в состоянии ступора Феодоракису:
— Go check that your window is in place[2].
Тот быстро-быстро засеменил внутрь, а Свиридов удивлённо посмотрел на меня.
— Варченко, ты откуда так хорошо знаешь английский?
Вот же блин, в запале как-то и забыл, что нужно маскироваться. А ведь Козырев меня об этом предупреждал.
— Спецшкола с английским уклоном, — сообщил я с невинным выражением лица.
В этот момент у ограды отеля остановился серый «Opel Ascona», из-за руля которого выбрался улыбающийся Афоня. Следом припарковался небольшой автобус.
— Ну как ночь прошла, товарищи спортсмены? Всё нормально, никого клопы не выпили досуха? Ха-ха! Давайте, собирайте вещи, переезжаем в другой отель. Я там уже был, убедился, что условия не в пример лучше.
Новый отель располагался всего в паре километров от «тюрьмы», он и в самом деле был на порядок лучше прежнего, в номерах даже стояли маленькие цветные телевизоры. Помимо нашей команды здесь уже успели обжиться боксёры ГДР и Швеции. При отеле даже был ресторан, правда, с виду больше похожий на столовую общепита или кафетерий, хотя меню в нём было не хуже, чем в том, где мы накануне ужинали. За нашей командой были забронированы несколько столиков, за которыми мы расселись, когда время подошло к обеду. После обеда я раздал зарубежным боксёрам значки с олимпийской символикой, а в ответ получил улыбки и несколько значков от восточных немцев и шведов. Так, глядишь, ещё и фалеристом заделаюсь.