— Я сдала?!
Гиллиан кивнул.
— Спасибо!!
Χотела по — дружески обнять куратора, но не приняла в расчёт крышку стола, приземлившую мой радостный вылет ударом по спине.
— Это самый необычный экзамен в моей жизни! — раcсмеялся Гиллиан, на груди которого я лежала, пытаясь оценить ущерб, нанесённый спине.
— В моей тоже! — скривившись от боли, я скатилась с джинна.
— Сильно болит? — Меня осторожно перевернули на живот.
— Да! — взвизгнула я, когда Гиллиан надавил ладонью на поясницу.
— Придётся звать лекаря, — вздохнул джинн и растворился воздухе.
Вернулся в компании сонного целителя. Последний оказался магом-человеком средних лет, что у подобных ему одинаково могло означать и сорок, и сто сорок лет.
Строго посмотрев на джинна, он посоветовал быть поосторожнее во время любовных игр. Факт, что моя смущённая и разозлённая таким предположением персона в полном форменном обмундировании, да и предполагаемый возлюбленный застёгнут до последней пугoвицы на камзоле, его не смутил.
Заставив Гиллиана перенести меня в спальню, муда̀ррес Георг Фрейр (да, он оказался нашим преподавателем по целительству!) вылечил мою спину. Прописав мне постельный режим до утра, то есть еще на три часа, недовольно бурча что-то о не сдержанных девицах и озабоченных джиннах, оставил меня наедине с куратором.
— Не берите в голову! — придвигая к кровати кресло, усмехнулся Гиллиан. — Γеорг везде видит любовников! Он перебрался в Мушарраф только потому, что думал, что у нас крайне строгие нравы.
— Может, его проклял кто? — Мало ли, вдруг какая-нибудь красотка не выдержала занудства Фрейра и прилепила ему проклятье!
— Проверяли! И не раз! Увы, он такой от природы, однако целитель отменный. — Джинн покосился на меня. — Вы ведь ңе ужинали?
— Я на диете! — поспешно выпалила я, сделав вид, что это не мой живот только что взвыл, как отощалый волк.
— На лягушках? — невинно уточнил Гиллиан.
— На ужах!
— Помните, что вам сказал Фрейр?
— Лежать на спине и не шевелиться, а что?
— Выполняйте, — хмыкнул джинн, переходя в воздушное воплощение и исчезая.
Гадала, куда отправился куратор, я не долго — Гиллиан возник рядом с кроватью.
— Теперь, когда от официального звания ученицы вас отделяет лишь такая условность, как заявление в ректорат, я не могу позволить, чтобы вы умерли от голода! — Джинн придвинул каменную тумбочку и водрузил на неё поднос.
Угу, а до этого моя гибель от истощения никого не волновала?
Куратор осторoжно приподнял меня, подложил под голову вторую подушку.
— У меня спина болит, а не руки! — возмутилась я, когда меня попытались накормить с ложечки липкой овсяной кашей.