— И чем это тебе поможет? — говорит Берендей, огибая овраг. — Ты ведь теперь человек.
— Знаешь… я ненавижу воду, — признается Русалка. — Она приносит только страдания. Озеро — это клетка, где я вынуждена была жить, пока не встретила тебя. Ты… был единственным, кто отнесся ко мне не как к монстру.
— Кем были другие?
— Рыбаки, мельники, охотники… все пытались выловить меня и съесть, ведь я рыба.
— Ты не рыба.
— Но и не женщина… — Русалка обнимает Берендея крепче, и он чувствует, что она дрожит, словно от холода. — На самом деле я вышла из омута, чтобы найти тебя. Чтобы посмотреть тебе в глаза и послушать твои глупые оправдания. Я думала, что ты все еще тот мальчишка, что дрожит при виде русалки. Хотела тебя напугать и посмеяться, а потом потребовать, чтобы ты показал мне ваш мир…
Берендей останавливается и стискивает зубы: его тело пронзает боль, скручивающая каждую мышцу до судорог. Так действует призыв Ягини. Но теперь он не может повиноваться ей, ведь у него появилась новая хозяйка. Пока он не двигается, сопротивляясь проклятью, его лапы покрывает каменная корка.
— И почему из всех, кто пытался со мной разговаривать, я запомнила только тебя? — спрашивает Русалка. — Почему ты стал тем, без кого я не могу добраться до омута?
— Потому что, — с трудом раскрывая пасть отвечает Берендей, — ты и я — связаны. Наши судьбы — единое целое. Мы оба звери.
Он слышит тихий смех Русалки и ее прерывистое дыхание над ухом.
— Кажется, в вашем мире это называется «комплимент»? Я никогда не слышала ничего приятнее.
Берендей движением пальцев разрывает корку на лапах и стремглав бежит к омуту. У его берега он останавливается.
— Опусти меня в воду, — просит Русалка.
— Ты утонешь. Я не могу.
— Я не утону. Я получу свой хвост, а ноги вернутся к хозяйке.
Берендей заходит в озеро по грудь. Русалка осторожно плюхается с его спины в воду. Она чувствует, как приходит спокойствие и уходят беды. Русалка закрывает глаза и расставляет руки в стороны.
Вместо ног у нее появляется хвост. Русалка погружается под воду и, всплывая, прыгает, словно дельфин.
— Берендей! — радостная она подплывает к медведю. — Я снова могу двигаться и не чувствую боли!
Царевич не отвечает: он сидит в воде, повернув лапы ладонями к морде. Его тело застыло, обратившись в камень, а из глаз ушла жизнь.
Я долго блуждала во тьме. Казалось, что прошла вечность, а за ней еще одна. Мысли выскакивали из головы так же быстро, как появлялись.
«Что со мной будет?»
«Я умру?»
«Как долго…»
Слова Кощея вспомнились мне с трудом. Он просил трижды позвать его по имени, чтобы он услышал и пришел на помощь. Неужели вот оно — чувство умирания? Я растворялась в сознании, сознание растворялось в темноте и меркло, словно выключался старый телевизор. Белая вспышка в виде звезды в середине экрана — и все. За занавесом ничего нет.