— В замке холодный камень, а ты без обуви.
Слабо улыбнувшись, я прижалась щекой к его плечу. Кощей уносил меня от всех бед. Я была благодарна ему за это, но чувствовала, что мое спокойствие — следствие шока. Сознание вернулось в тело, но надолго ли?
— Что со мной? — шепотом спросила я.
— Что ты имеешь в виду?
— Почему я не могла управлять собой? Почему помутился рассудок? Разве я… — ответ постучался в голову молоточками. — Это из-за Вурдалака? Он дважды кусал меня.
— Ты… пробовала кровь? — осторожно спросил Кощей.
— Да.
Он промолчал, и я увидела в любимых глазах тревогу.
— О чем ты волнуешься? — спросила я.
— О том, что ты забудешь меня.
— Разве такое возможно? Ты — моя первая любовь. Ее не забывают.
— Вурдаланка лишает людей человечности. Они теряют воспоминания, не могут оставаться собой и в итоге превращаются в диких существ с единственным желанием — пить кровь.
— Откуда ты знаешь?
— Одну из невест укусил Вурдалак. Он дал ей выпить крови. Она едва не оторвала мне голову, лишившись рассудка во время ритуала.
Кощей хотел повернуть к кухне, но я остановила его.
— Давай посидим в саду. Мы никогда этого не делали, — предложила я.
Кивнув, он отнес меня в сад, где из цветов сохранилась только мальва. Кощей посадил меня на скамейку и сел рядом. Земля подпрыгивала от топота Лихо и его рева. Я смотрела на фонтан с застоявшейся водой и понимала, что здесь мне хотелось бы провести остаток дней. Даже если вурдаланка одолеет меня и в конце концов кто-то из жителей Залесья убьет меня, это — то самое место.
— Кощей, пообещай мне, — я взяла его за руку, чтобы царевич посмотрел мне в глаза.
— Что?
— Что ты убьешь меня, если я потеряю рассудок.
— Нет!
— Ты должен. Я не хочу, чтобы это были Вурдалак или Яга. Лучше погибнуть от твоей руки, чем от чужой.
Кощей долго смотрел на меня, не отвечая, затем сжал мою руку.
— Только в самом крайнем случае, — сказал он.
* * *
— Не перебивай, пока буду рассказывать, — предупредил Иван.
Юда сузила глаза, но промолчала. Усмирить ее характер могло только жгучее любопытство, и ради него она готова была немного потерпеть.
— Случилось это, когда твоего с сестрой хутора еще не было. Мы с шайкой остановились на ночлег, чтобы на следующий день обогнуть гору и прийти в Листьеву деревню. Но никто в ту ночь не продремал дольше двух часов: часовой увидел дым. Как можно скорее мы отправились к деревне, а когда пришли — обомлели. Огонь пожирал дома, люди сбегали в лес, на улицах резвились разбойники: хватали женщин, убивали мужчин, воровали скот.
Тогда мы обнажили мечи и пошли в бой, не страшась смерти. Вышел атаман и сказал, что мы никогда не потушим огонь. Он вызвал меня на поединок, и мы дрались, пока он не сбежал. Я думал, что на этом бой за деревню закончился, но ошибался.