«Когда я мечтала о замужестве, я не собиралась жертвовать всем, что меня окружает. Ты совершаешь ошибку».
— Да ну? — Яга улыбнулась. — Все совершают ошибки. Вот и я тоже совершу. Ма-а-аленькую такую. А когда зануд вроде тебя сотрет в порошок, я смогу наконец навести порядок в своем царстве. А теперь прочь из моей головы!
Ягиня щелкнула пальцами и Кикимора, вернулась к собственному телу, не в силах пробиться через блок сестры. Она услышала, как волшебный клубок Яги выкатился за дверь избушки и покатился в сторону ведьминого хутора.
«Клубок никогда не катится просто так… в Залесье появился кто-то нездешний?» — и Кикимора, следуя зову любопытства, отправила свое сознание вслед за клубком.
Если бы меня спросили раньше, что я буду делать, когда весь мир будет гибнуть, я бы сказала, что в тот момент я была бы уже мертва. Но сейчас, когда вурдаланка одерживала верх, Кощей держал меня за руку, а чудовище ломало купол, мне было спокойнее, чем на протяжении всей короткой жизни.
— У тебя столько шрамов, — сказала я, притронувшись к подбородку царевича. Тонкий белый шрам выделялся среди тех, что пересекали тело: они были длинными, изогнутыми в причудливых формах. — И твои волосы… почему они поседели?
— Долгая история, — сказал Кощей, — тебе не о чем волноваться. Всего лишь посмертная мутация.
— Как в Людях Икс? — пошутила я.
Кощей улыбнулся, но промолчал. Похоже, он ничего не знал о комиксах.
— Расскажи мне об этом шраме, — я погладила его по подбородку. — У всех шрамов есть история, как у татуировок.
— Зачем тебе это знать? — спросил Кощей.
— Я хочу знать о тебе все. Пока у нас есть время…
Кощей оглянулся, когда монстр ударил кулаками по щиту. По нему разошлось несколько трещин, похожих на молнии на фоне темнеющего неба.
— Этот шрам я получил по глупости. Пытался поспеть за братьями, но споткнулся и упал на камень, — Кощей погладил меня по волосам. — У всего есть история, но не у всего она интересна.
— А шрамы на теле? — я замялась, не зная, как он отреагирует на вопрос. — Это из-за того, что братья разорвали тебя на части?
— Шрамы появились у меня намного раньше. Какой мальчишка растет без шрамов? — сказал Кощей.
— Расскажи, — вцепившись в его руку, попросила я.
— Братья не любили меня. Но только один позволял себе распускать руки. Он говорил, что учит меня быть мужчиной, готовит стать царем, но на самом деле просто издевался надо мной. Что мог сделать пятилетний ребенок старшему брату? Ничего. Когда я повзрослел, мы сражались на мечах, и Вурдалак не упускал случая уколоть, ударить или порезать меня. Я считал это вниманием, тогда как Вурдалак причинял мне боль.