– Великой охотой? – серый волк вонзил зубы в мясо, разодрал его и с удовольствием прожевал. Желудок заурчал от удовлетворения.
– Надвигается проклятье, отец. Мы видели, ррр, людей у Зимней рощи. Когда они выйдут, мы их, ррр, сожрем, – Ветер оскалился. – Мы слишком долго голодали, ррр. Моя стая должна отпраздновать конец правления людей в Залесье.
Серый волк жевал мясо, слушая сына. За многие годы, проведенные вдали от других волков, он позабыл, каково это – быть частью стаи. Много раз они нападали заплутавших путников, поедали оленей и птиц со сломанными крыльями. Но сейчас в воздухе витал голод. Жуткий голод, от которого все волки, от мала до велика, потеряли вес в ребрах; их морды вытянулись, а тела истощились. Куда больше все они походили на живых скелетов с тлеющими глазами-углями в темноте.
Только сейчас серый волк увидел, как плохо выглядит стая. Ветер, некогда самый крупный и крепкий волк, теперь напоминал ощипанного бродячего пса. Он дожевал кролика, хрустя его костями, и встал.
– Ветер, – сказал серый волк, – больше не будет никакого голода. Мы найдем место, где будет полно еды, и где наши волчата снова станут счастливыми и здоровыми.
– Я знал, ррр, что ты поймешь меня. Раньше мы жили в лесах и ни в чем не нуждались. Голод, ррр, пришел с людьми. Они притесняли нас, уничтожали; одомашнивали волчат, сбивая с волчьего пути. Считали, ррр, нас собаками, когда жалкие псы нам в подметки не годились. Я, ррр, поведу свою стаю в Зимнюю рощу. С боем мы отберем его у людей.
– А я помогу тебе, Ветер, – сказал серый волк. Они обнялись, приласкавшись друг о друга мордами.
2
Вила пыталась выдавить из себя хоть слово, но не могла.
– Пусти меня, – она попыталась освободиться. Чернобог сдавил ее запястье. Раздался хруст. Вила закричала.
– Будешь дергаться, я сломаю что-нибудь еще, – сказал он спокойно, отпустил ее руку.
Вилу он грубо усадил перед собой, взялся за поводья, пришпорил коня. Буян заржал, дернул мордой, и поскакал.
– Куда ты везешь меня, Чернобог? – губы ведьмы дрожали, когда она спрашивала его.
– Хм, – он задумчиво выдохнул. – Что ж, думаю, что ты имеешь право знать о своей дальнейшей судьбе. Я везу тебя в Лукоморье. Там я принесу тебя в жертву. Будешь непорочной девой-мученицей, как тебе и предначертано.
– Почему я? – эгоистичный вопрос слетел с губ Вилы до того, как она успела подумать. Раньше такое спрашивала Юда, а она молчала в ее тени. Теперь же сестры рядом не было. Да и защитила бы она ее от этого ужасного человека?
– Были еще две, но одна скоропостижно скончалась, а вторая – слишком перезрела. Не считай это наказанием. Жертвоприношение во славу Чернобога – то, о чем мечтал каждый юный селянин несколько веков назад, – он рассмеялся. Его смех слился с раскатом грома. – А когда ты умрешь, на той стороне другие жертвы встретят тебя хлебом и солью. Ты совершишь благое дело для жителей Залесья.