Капитан оглядывается на своих людей.
— Думаю, это вполне подходящее место.
— Вполне подходящее для чего? — спрашиваю я.
Они снова игнорируют меня, и мое жуткое тяжелое предчувствие усиливается. Это место, безусловно… открытое. И очень высоко расположено. «Они что, намерены сбросить меня с края этажа и представить это как несчастный случай? Если это так, для чего тогда это идиотское платье? Для чего ванна?»
Один из мужчин, схватив меня за наручники, тащит за мои связанные руки вперед. Он волочит меня через комнату, не оставив мне иного выбора, кроме как следовать за ним.
— Вот туда, — уточняет капитан и жестом указывает на одну из странных, торчащих балок. — Используй этот.
«Использовать его для чего?» Прежде чем мне удается спросить, стражник кивает головой другому, и тогда мои ноги отрываются от земли. Мои руки перетаскивают через конец столба, после чего я соскальзываю вниз и снова встаю на ноги.
— Постойте, что происходит? — дергаю свои руки, но я застряла у этого столба. Я слишком низка ростом, чтобы поднять руки и снова перекинуть наручники обратно. — Что вы делаете?
У меня на ноге запираются кандалы.
— Нет! — я издаю вопль, от ужаса у меня перехватывает дыхание. Я, что есть силы, дергаю наручники, но они держат крепко. Я застряла здесь. Порывы ветра хлещут меня по лицу, все мое тело трясет от страха. — Прошу вас!
Думаю, я знаю, что они намерены теперь делать… Они намерены меня здесь бросить. Оставить меня.
Я — …наживка для дракона. Не знаю зачем, не знаю как, но единственные существа, которые бывают на такой высоте — это огромные, чешуйчатые и полные огня.
Солдаты отходят от меня, а я, всхлипывая, продолжаю подергивать свои руки. Один из солдат, оглядываясь на остальных, переминается с ноги на ногу. Он выглядит несчастным.
— Капитан… — начинает он, его явно раздирают противоречивые чувства.
— Нет, — заявляет капитан. Его лицо — это суровая маска. — Это должно быть сделано. Просто помните, что она вне закона.
— Даже та, кто вне закона, не заслуживает этого, капитан.
— У нас нет иного выбора. Либо это сработает и спасет нас, либо все мы обречены.
Я опускаюсь на колени к цепи, которая у меня на лодыжке. Я никак не могу ухватиться за нее, не с моими закованными в наручники руками, но так как они не поддаются, мне надо придумать что-то еще.
— Что сработает? — спрашиваю я, полная отчаяния. — Что мы здесь делаем?
Никто мне не отвечает, вот уже в который раз. Но только в этот раз двое из стражников открывают свои рюкзаки и вытаскивают оттуда длинные знамена из ярко-красной ткани.