Дверь в ванную вылетает. Она врезается в противоположную стену, и под силой столкновения сыпется плитка. Человеческого роста дракон-Кэйл крадучись проскальзывает внутрь, глаза у него черные, а зубы оскалены.
— Не волнуйся, — уверяю я его, отступая на шаг назад. — Это всего лишь вода. Честное слово. Ничего не случилось.
Он смотрит на меня, а потом на водопроводный кран. Его нос дергается. Довольно забавно наблюдать, как до него доходит, что он запаниковал из-за ерунды. Кейл наклоняется над водой, еще раз обнюхивает ее, а затем выпрямляется.
— Клау-да, — грохочет он глубоким голосом.
— Прямо перед тобой, — веселясь, говорю ему, скрестив руки на груди. — Не дай всей этой воде-убийце достать меня.
Увидев на мою улыбку, он расплывается в собственной улыбке и двигается ко мне, подкрадываясь, словно одержимый охотник в поисках жертвы, отчего у меня кожу покалывает так, что не вполне вызвано страхом. Большая, когтистая рука скользит вниз по моей руке.
— Клау-да — Кэйл.
— Да-да. Клау-да без Кэйла никуда отсюда не уйдет, — отвечаю я, затрепетав от этого нежного прикосновения. Отхожу на шаг в сторонку и жестом указываю на воду. — Клау-да просто хочет попить и по-быстрому помыться, если ты не против.
Я делаю еще один шаг в направлении воды и имитирую омывание, и когда он не останавливает меня, я подставляю ладони под кран.
О боже, ощущения просто непередаваемые. Вода чистая, прохладная, и я отскребаю запястья и руки, отмывая их дочиста. Когда вся грязь сходит, я подставляю сложенные чашечкой ладони под струю и полным ртом глотаю и глотаю, пока больше уже не могу пить. Рядом подставка со старыми бумажными полотенцами — раздувшаяся и деформированная стопка, пришедшая в негодность от воздействия погоды, но я все ровно хватаю несколько и смачиваю их, после чего отдраиваю свое грязное тело.
В зеркале вижу, что Кэйл с огромным интересом наблюдают за мной. Через мгновение он срывается с места и набирает в ладони воды, а потом осторожно проливает ее вниз по моей руке.
— Ага, — уверяю я его, всеми силами стараясь не обращать внимания на его движения. Меня пробирает дрожь, потому что снова чувствую эту самую сверхъестественную смесь страха и удовольствия. Обожаю и ненавижу, что ему хочется заботиться обо мне. Ненавижу, что я настолько измучилась от одиночества, что даже внимание дракона кажется таким волнующим. Однако я должна сосредоточиться на главном. У меня здесь вода, и я хочу по-быстрому закончить обмываться, до того как меня прервали. — Я моюсь, потому что грязная до омерзения.
Он смотрит на меня, а затем прикасается к моей мокрой руке, проводя кончиками пальцев по коже.