И, прикоснувшись к нему, я… не испытываю отвращения. Его волосы вызывают самый живой интерес, и я была бы не против поиграть с ними еще чуть-чуть. А также я была бы не против с помощью своих прикосновений выяснить, в чем еще он отличается. Его кожа на ощупь ощущается иной, необычной? А как насчет тех выдвижных шипов у него на локтях? Но все как-то не осмеливаюсь, потому что играть с ним — это все равно что, ну…, играть с огнем, хоть мне и неприятна ирония этой конкретной мысли.
Мне не следует его поощрять. Не стоит позволять ему считать, что ищу его внимания. Его почти постоянная эрекция выражала предельно ясно, что он от меня хочет, и я не уверена, могу ли я взамен ответить тем же. Так что я опускаю руки, и меня аж бесит, что при этом испытываю нотку сожаления. Поразительно, до чего чертовски хорошо мне становится от того, что кто-то счастлив просто находясь рядом со мной. Кэйл смотрит на меня так, словно лучше меня он никогда никого не видел. Мне не должно быть дела до того, что этот дракон — убийца, демон огня и пепла — обо мне думает.
Но когда он открывает глаза и его губы приподнимаются в этой полуулыбке, которая подражает моей собственной?
Мое глупое, безрассудное сердце замирает.
— Клау-да, — бормочет он снова, притягивая меня поближе к себе.
И поскольку я слаба, то позволяю ему прижать себя к нему, а мои груди сдавливаются о его грудь. У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю на него. Он огромный, по крайней мере, на фут выше меня и с массивными плечами. Он с такой легкостью мог бы меня травмировать. Эрекция, которая врезается мне в живот, напоминает мне, что он может в любой момент одержать надо мной верх и взять то, чего хочет.
Однако он здесь, флиртует со мной своим странным драконьим образом. Дразнит.
Кэйл снова проводит пальцами сквозь мои волосы и наклоняется ко мне. Я закрываю глаза, гадая, собирается ли он поцеловать меня, и если да, какие будут ощущения. Неужели драконы умеют целоваться? А если он не умеет, то позволит мне показать ему, как это делается? Могу представить себе его реакцию на то, как прикладываюсь к его губам своими собственными.
Но он только наклоняется ко мне и делает вдох, принюхиваясь к моим волосам, словно это — самое прекрасное, что он когда-либо вдыхал.
— Клау-да, — он снова бормочет тихим и греховно хриплым голосом.
Эта дурацкая волна желания снова несется сквозь меня. Меня возбуждает дракон, и я должна признаться, что это немного беспокоит. Он не совсем человек даже в этой форме — его рост и большие размеры определенно не нормальны, а мощные линии его лица, и пестрость, покрывающая его кожу, не дают возможность оставаться не замеченными. Острые рога? Ну да, все же это ненормально. Но как по мне, то я начинаю привыкать к ним, и они становятся для меня нормальным явлением. То есть — я смотрю на него и ничего странного уже не вижу.