Я не понимаю ее слов, но тон ее голоса огорчает меня. Почему она так расстроена?
Тьмажаждаубиватьярость…
Разве я не продемонстрировал ей, что могу ее защитить? Что могу позаботиться о ней?
Тьмажаждаубиватьярость…
Что со мной она в полной безопасности?
Разве я не был терпелив?
Тьмажаждаубиватьярость
Я снова пытаюсь установить с ней связь через свой разум, и ничего не выходит. Связи нет, ничего, за что зацепиться, ничего, за что удержаться и прогнать тьму, которая накапливается на задворках моего сознания. Это похоже на издевательство. Я изо всех сил стараюсь отнестись к этому с пониманием, но из-за того, что мне в горло струится кровь моего противника, а по венам прямо-таки несется жажда битвы, трудно сосредоточиться на зеленых глазах Клау-ды, чтобы успокоиться.
Тьмажаждаубиватьяростьтьмажаждаубиватьяростьтьмажаждаубиватьярость…
Закрыв глаза, я всеми силами пытаюсь удержать над собой контроль. На это требуется лишь миг, но мне все же удается сохранить здравомыслие. Я очень медленно открываю глаза, а затем улавливаю в воздухе новый запах — страх Клау-ды. Инстинктивно, я опускаю голову и приближаюсь к ней, желая всего лишь успокоить ее, не более того.
Она отступает назад, и в ее глазах я вижу застывший ужас.
Что-то внутри меня ломается. Бурлящая ярость выходит из-под контроля. Я злюсь не на нее. Этому никогда не бывать. А вот все остальное поглощает мое самообладание. Мертвец у моих ног. Вонь этого ужасного места. Не хватка связи с Клау-дой. Я ведь должен защищать ее, а она снова меня боится. Ну почему она не гордится мной за то, что я одолел врага? Разве она не видит, какой я свирепый? Что я абсолютно, до глубины души посвящен ее счастью и защите?
Тьмажаждаубиватьяростьтьмажаждаубиватьяростьтьмажаждаубиватьяростьтьмажаждаубиватьяростьть…
Я снова пробую установить с ней связь через свой разум, отчаянно пытаясь достучаться до нее, чтобы она помогла мне удержаться.
Однако нет ничего, за что держаться. Ее разум для меня закрыт.
А все из-за того, что я еще не утвердил ее.
Если б я это сделал — если б я даровал ей свой огонь — другой дракон никогда б не осмелился бросить мне вызов. Ее запах смешался бы с моим, и не спаренные, возбужденные самцы в жизни не осмелились бы к ней прикоснуться.
Но она не позволяет мне прикоснуться к себе. Дни идут, а я все еще ни на шаг не продвинулся к своей цели. Теперь она смотрит на меня, и в ее глазах я вижу неподдельный страх и шок.
Слишком сильная ярость, слишком сильная потребность в моей Клау-де. Это пожирает изнутри мой разум, ничего не оставляя после себя. Я должен утвердить ее своей. Должен овладеть ею. Обезопасить ее. Сделать так, чтобы больше никто не мог заявить на нее свои права и забрать ее себе.