Что меня удивило так это то, что все они двигались навстречу нам, после них потянулись вереницы пехоты. Они шагали плотными рядами, гремя как доспехами так и другой персональной утварью, что находилась не в рюкзаках а на специальных шестах, которые фурками кличут. Такой шест в случае тревоги за секунду бросался на землю, в отличие от рюкзака, который не снимешь в мгновение ока, особенно если в руках у тебя щит и копье. Затем потянулись поля, мы всё ночь в полной темноте как шли волчьим шагом так и шли. За всё время останавливались лишь три раза и ещё один раз разошлись на отряды. Которые проводники отводили к заранее подготовленным вольерам с КРС.
Наши отцы командиры не зря едят свой хлеб, с первыми лучами солнца мы оказались напротив лагеря, где только-только начали просыпаться солдаты. С криками часовых мы разделились на отряды и ворвались в него со всех сторон рубя и разрывая животными всё что шевелилось или подавало признаки жизни. Отдельный отряд занялся геноцидом бедных ни в чём неповинных лошадок. Спустя какой-то час, ну может два, мы вырезали больше половины народа, не трогая лишь тех кто сбивался в небольшие группы и становился на колени, подняв вверх руки. Затем мы освободили пленных. Как оказалось, наша конница, что должна была заманить вражескую кавалерию в засаду, сама попала в засаду из которой смогли вырваться лишь единицы. А сейчас пленные с пленителями поменялись местами и оседлав часть чудом оставшихся лошадей, погнали пленных к нашим. Меня особо поразил молодой рыцарь, что искренне благодарил за спасение и извинялся. Я с трудом в избитом и помятом рыцаре узнал, заносчиво и самоуверенного долбодятла, что вызывал меня на дуэль. Вон как война ему вправила мозги, интересно надолго, а то таких зачастую лишь могила исправляет.
На разграбление и сбор трофеев нам дали лишь полчаса, а затем погнали дальше. Я в мародерстве почти не участвовал, трупы обшаривать в поисках денег мне было не комильфо. Я сделал вид, что я, как самый командиристый командир, слежу и бдю за горизонтом. Хотя почему сделал вид, я действительно следил и бдил пока остальные искали ценности. Хотя мне больше пришлось следить на за горизонтом, а за своими и чужими орками. За одного особо ценного гражданина, чуть не сошлись в схватке двое моих и троица чужих орков. Пришлось срочно вмешаться и осаживать особо наглых. Проведя спешный опрос и убедившись, что мои его раньше начали избавлять от ценностей, я послал наглецов к их командиру, в особо вежливой форме. На меня они несмогли нагло гавкать, как никак в походе, а значит за нарушение субординации никто по головке не погладит. Одарив меня взглядами полными любви и ласки они развернулись и ушли, пообещав встретиться при других обстоятельствах. Что не говори, но и среди орков встречаются редиски и нехорошие ребята готовые ради презренного металла и парочки блестяшек прирезать собрата по расе.