— Давай теперь разберемся с идеей натравить Хэнтона на твоего очередного любовника, — два последних слова Майкл особенно подчеркнул. — В момент икс ты отходишь в сторону и наблюдаешь за тем, что будет. Что это говорит о тебе?
Мне не пришлось долго размышлять над этим. Просто признала…
— Я стерва.
— Циничная, — кивнул Майкл. — Все еще мыслишь в том же ключе?
— Моя обида на Джона действительно что-то со мной сделала, — нехотя призналась я самой себе. — Какой же я придумала бред!
Майкл весело улыбнулся.
— Хорошо, что ты это поняла.
Когда рука Майкла скользнула от моего колена выше к бедрам, я с замешательством посмотрела на него.
— Никто не кричит в рупор о своих романах, — вполголоса проговорил Гроуз, склонившись ко мне. — Об этом принято молчать. Джон помалкивает о своих романах и мы не скажем о нашем… Даже если он продлится всего несколько дней.
Его ладонь скользнула мне под рубашку и поднялась к талии.
Кровь вдруг раскалилась в венах. Непослушное сердце вырывалось из груди.
Едва ощутив дыхание Майкла на лице, я распахнула для поцелуя губы…
— Своеобразная сдача Джону? — выдохнула я ему в губы, неосознанно испортив момент.
Майклу пришлось подавить смешок, вынужденно отказавшись от очередного поцелуя. Снисходительно заглянув мне в глаза, пояснил:
— Так твое самолюбие быстрее оклемается. Ты перестанешь сходить с ума и прекратишь веселить меня подобными глупостями.
— Почему ты… этого… хочешь?
Майкл ответил не сразу:
— Быть может, так я однажды перестану сходить с ума по тебе…
Я проснулась на обнаженной груди Майкла, когда в окне уже сияло солнце. Нога была запрокинута на его ногу. Я всем телом прижималась к нему.
Нас никто не разбудил.
Все было тихо. Спокойно.
А потом в мысли ворвались воспоминания минувшего вечера. Между нами с Майклом так ничего и не произошло. Все ограничилось поцелуями. Сперва я не понимала… Но Майкл великодушно пояснил, что в моих мыслях и словах было слишком много Джона.
И вот…
Я проснулась в белой рубахе, с запрокинутой на Гроуза ногой. Майкл так и остался спать в брюках.
Сняла с него ногу, стянула с его обнаженного торса руку, и Майкл пробормотал сонно:
— Доброе утро.
Приподнявшись на локте, я подтянулась к его лицу и губами ненавязчиво коснулась его губ. И в ответ протянула:
— Доброе утро.
Гроуз провел пальцами по моим волосам, заправив локон за ухо.
— Все хорошо? — спросил он.
— Да?
— Точно?
— Точно.
Майкл мягко потянул меня за шею, склонив к своим губам, и я легла на грудь мужчины; другая рука легла мне на талию поверх белой рубашки. То был глубокий долгий поцелуй.