— Ясно…
Взгляд соседки стал диким.
— Бог ты мой, вы меня в чем-то подозреваете?!
— Что? — нахмурилась я. Скоро опомнилась. — Нет, конечно, нет. Спрашиваю из любопытства.
— Мистер Стоун уехал в следующий день после вашего переезда. Я вышла на крыльцо как раз в тот момент, когда мистер Стоун сел в машину и уехал, — произнесла она на одном дыхании и сразу же, выпучив глаза, добавила:
— Простите, вы не знаете где ваш муж?
— Мари-Эн…
— Ани-Мари, — прохладно поправила она.
— Странный у нас получился диалог, — смущенно улыбаюсь женщине. — Поймите, мы только переехали, и у меня в голове такой бардак. В моем доме бардак…
Глаза ее широко раскрылись.
— Вы правы! Переезд и все, что с ним связано, — это ужас. Как вы на ногах держитесь, просто удивительно.
— Я тоже этому удивляюсь, — дружелюбно сказала я. — Что же, мне пора возвращаться к работе. Была рада знакомству.
Я поспешно развернулась и захлопнула дверь. С моей стороны получилось невежливо. Впрочем, разве это меня сейчас волнует?
1956 год! Каким ветром меня унесло на полвека в прошлое?
— Не может быть, — лепечу себе под нос, обеими ладонями ухватившись за голову. — Невозможно!
Поднимаюсь на второй этаж.
По образованию и профессии я юрист. Не замужем. Проживаю одна с огромным мохнатым котом по кличке «Важный». Я живу не в этом доме. У меня есть квартира, пусть небольшая, но моя и точно не под ретро.
Голова идет кругом. Может, это все же отлично организованная шутка?
В одной из комнат, большую часть которой занимает кровать, открываю одежный шкаф и на вешалке нахожу мужской деловой костюм, а по соседству два платья. Платья приталены, с юбкой средней пышности до колена. Оранжевое сразу отмела в сторону и взяла платье сдержанного зеленого оттенка.
Переодеваюсь.
В кармане платья есть две бумажные купюры, гладкие и золотистые, внешне напоминают слиток золота с черной надписью «Баллион». На обратной стороне купюры изображен…
— Стилпоезд, — прочла я надпись в уголке купюры.
Стилпоезд в целом и есть поезд, но не такой, каким я привыкла его видеть: округлый, с суженной как у акулы мордой и внушительными стальными колесами по бокам.
«Такого не было в пятидесятых, — рассеянно понимаю я. — Я точно там, где думаю?».
Спускаюсь вниз по лестнице и выхожу за порог дома. На улице мало что изменилось, разве что детей стало больше. Выхожу за калитку и не спеша двигаюсь вниз по улице, не имея перед собой четкой цели. Одинаковые дома так и тянутся плотной цепочкой до станции Гринпарк, названной именем самого городка.
Потребовалось всего полчаса, чтобы достигнуть окраины города — настолько Гринпарк мал.