— Почему вы решили, что с этой задачей не справится лечащий врач мисс Нельсон?
— Ева спит с ним, — прямо заявляю я. — Если вы хоть сколько-нибудь представляете, что он за человек, то должны понимать, что Еву Нельсон он не выпишет никогда.
— Зачем она это делает? — хмурится Коллинс.
— За привилегии, конечно! Только так ее существование хоть как-то напоминает жизнь, — также нахмурившись, пытаюсь втолковать ему я. — Не говорите мне, что вам это неизвестно!
Удивление в его глазах сменилось спокойствием.
— Она не верит, что когда-нибудь выберется оттуда, — горячо продолжаю я. — Ева Нельсон в отчаянии, понимаете, доктор Коллинс?
Его глаза резко метнулись в сторону, и мужчина снял руки со стола, облокотившись о спинку стула. С некоторым недовольством мне пришлось замолчать, пока тихий официант ставит перед Коллинсом кофе.
— Если дело в деньгах, мы можем это обсудить, — тихонько добавила я, когда мы снова остались одни.
Немного подумав, Коллинс заговорил:
— Предположим, я сделаю то, о чем вы меня просите, но взамен я действительно хочу кое-что от вас получить, и это не деньги, — так же тихо говорит он.
Пришло время удивляться мне, а доктор продолжил:
— Я работаю над диссертацией и рассчитываю, что ваша история станет частью моей работы.
— История о чем? — насторожилась я.
— Вашей жизни. Что вы помните, что чувствуете. Хочу узнать, кто вы, и если готовы рассказать мне все… как исповедь в церкви, тогда и я готов позаботиться о том, чтобы мисс Нельсон перевели ко мне.
Я потрясенно уставилась на Коллинса, а он спокойно смотрит на меня.
Немного поразмыслив, мрачно говорю:
— Наверное, вам не слишком понравилось, когда объект вашей диссертации… вдруг ушла из больницы.
— Неважно, что мне нравится, а что не нравится, — без каких-либо изменений в голосе проговорил он. — Миссис Стоун, я пришел для того, чтобы убедить вас продолжать встречи со мной. Это будет полезно вам и необходимо для исследования мне.
Я заволновалась и не смогла скрыть этого.
— Я не могу допустить, чтобы мое имя фигурировало в вашей работе, — громче, чем следовало, сказала я.
— Имен не будет. Я обойдусь терминами «пациент» и «объект», еще укажу ваш пол и возраст. На этом все.
Мне не спокойно. Я напряжена и все равно, выдохнув, решительно говорю:
— В противном случае я буду все отрицать и пойду на все, чтобы защитить собственное имя.
— Согласен.
— Но сначала Ева должна быть переведена к вам, и только тогда начнется моя исповедь, — твердо сказала я.
Мужчина согласно кивнул.
— Это вообще выполнимо? — тут же спрашиваю я. — Простите, мистер Коллинс, но я не слишком верю, что заместитель главврача так просто согласится потерять свою… пациентку. Особенно учитывая его статус в больнице.