Мысли расплывались, лишались четкой структуры, я уже не могла думать о чем-то другом, кроме этих завораживающих глаз, красиво очерченных губ и черной щетины, что так красиво украшала волевой подбородок. Что я делала? Почему так легко отдавала себя во власть этому сильному чувству, которое во мне пробудил Габриель? Не знаю, я просто слепо следовала за внутренними ощущениями, уверенная, что они ведут меня в правильном направлении.
— Такой красивый, — тихо проговорила я, вставая на цыпочки, чтобы дотянуться до таких желанных губ.
Я почувствовала улыбку на лице Габриеля, когда он вовлек меня в долгий и невыносимо нежный поцелуй. Границы, реальность, рассудок — всё это стиралось и становилось немыслимо неважным. Была я, был Габриель и больше ничего. Он обнял меня и, приподняв, усадил на стол. Внутри всё дрожало и переворачивалось. Страх смешивался с возбуждением и желанием ощущать прикосновения этого человека как можно дольше. Слишком много разных и по-своему сильных эмоций охватили меня, кружа голову. Привкус неправильности всей этой ситуации побуждал к более откровенным ласкам и поцелуям. Я понимала, что между мной и Габриелем пролегает невероятно большая разница в возрасте и редко, из таких союзов получается что-то хорошее. Но это никак не мешало мне принимать его горячий язык и влажные губы, которые целовали и ласкали меня с такой бережностью, стремясь научить через поцелуй проносить все те чувства, что скапливались в груди, плавя остатки здравого смысла.
— Полина, девочка моя, — горячо прошептал Габриель, покрывая поцелуями мою шею.
Я откинула голову назад, чтобы открыть полный доступ к моему горлу. Внутри всё горело и дрожало, я чувствовала себя, будто пьяной и это вводило в сумасшедший восторг. Я не думала ни об отце, ни о работе, ни обо всех тех проблемах, которые сопровождали меня еще с самого детства. Габриель помогал мне забыться, отпустить себя и поддаться ощущениям.
Его руки забрались ко мне под футболку, и это прикосновение к обнаженной коже заставляло сердце пропустить удар. Вдоль позвоночника прошелся сильный импульс, от которого перед газами всё закружилось и закачалось.
— Поля, — одержимо шептал Габриель, вновь возвращаясь к моим губам. Я с трудом смогла обхватить его спину обеими руками. Жар его тела был ощутим даже через тонкую ткань рубашки.
Внезапно раздался звонок мобильного телефона, второй раз за это волшебное утро он вырвал из сладкой неги и бросал обратно в омут реальности. Это немного возмутило меня, но я понимала, что Габриель из тех людей, которые вероятно большую часть своего времени посвящают работе, таким же когда-то был и мой папа. Но всё же так сильно не хотелось выпускать его из своих объятий, без него мой тело тут же начинает ощущать себя осиротевшим и одиноким.