Рал забарахтался в песке, поспешно отполз назад, уворачиваясь от огромных камней, несущихся на него. Один, едва не угодивший в цель, он расколол молнией, но другой камень, поменьше, настиг его, с лету ударил в бок.
Теззерета он больше не видел – тот находился где-то по другую сторону портала, но явственно услышал его хохот. Хохот и крик:
– Зарек! Неужели ты вправду думал, что я не готов тебя встретить? Всякий раз, как мы бились с тобой, – всякий раз я делал вид, будто едва-едва, при последнем издыхании, сумел избежать твоего гнева, и тебе даже в голову не пришло, что за это время я раскушу твои фокусы? Ты же – что балаганный пони, обученный одному-единственному трюку, мальчишка! Да, чаще всего, против большинства, твой трюк работает, но против меня не пройдет. Отчего мы, по-твоему, бьемся под открытым небом? Да чтобы тебе хватило глупости сделать именно это! Призвать грозу и накачать меня ее энергией!
– Дерись же! – завопил Рал, не обращая внимания на боль в боку и уворачиваясь еще от одного огромного валуна, вылетевшего из портала и едва не раздавившего его в лепешку.
И тут Межмировой Мост попросту исчез, снова втянулся в сомкнувшуюся радужную дыру на груди стоявшего позади него Теззерета.
– Прекрасно, – ответил механик. – Драться так драться. Может, на кулачках? Или хочешь подкинуть мне еще энергии?
Надеясь, что Теззерет, как и та пара мачт, большего не выдержит, Рал выпустил по механику все, что у него оставалось, и в то же время призвал на него мощнейший разряд молнии из всех, какими когда-либо пробовал управлять. Чтобы оставить без руки Вековечного Бога Кефнета, понадобилось куда меньшее.
Вспышка вышла весьма впечатляющей.
И на сто процентов безрезультатной.
Отсверкали молнии, отгремел гром, а Теззерет по-прежнему оставался на ногах. Вокруг механика плясали в воздухе статические разряды, эфириевая рука дымилась, а посреди груди снова смыкался, мерцая радугой, проем Межмирового Моста: весь избыток энергии попросту безо всякого толку канул в другой мир.
– Ну что, излил душу? – спросил Теззерет, направляясь к Ралу. – Вот и славно. Вот теперь и попробуем на кулачках.
В юности Ралу приходилось нередко драться на улицах Равники. Иногда – с несколькими противниками разом. И до тех пор, пока он не научился контролировать собственные силы и сам не сделался грозой улиц, ему неизменно доставалось.
Вот и теперь ему задали трепку.
Разве что еще более жесткую. Теззерет на семь дюймов превосходил Рала в росте и фунтов на семьдесят в весе – плюс длина рук, одна из которых, эфириевая, увенчана металлическим кулаком, и минимум мягких, уязвимых мест, куда Рал мог бы ударить в ответ.