— Я не гражданин этой страны, Батыр, — рявкнул Шамиль, напоминая каждому присутствующему здесь, что однажды от отрекся от трона. И тем не менее брат не предавал династию и кровь. — И могу делать то, что считаю приемлемым. Вы гнусный человек, решивший, что все вам дозволено. Батыр, ты не смог женить свою дочь-потаскуху на мне, а теперь пытаешься повесить свой омут на плечи Амира, — Шамиль уже не следил за своей речью, вливая в нее всю злость.
Советники сидели, затаив свои дыхания. Я более чем уверен, что они наслышаны об Алике, но против старшего советника не могли пойти. От его слова зависело положение каждого.
— Амир Хан может спокойно жениться на двух женщинах, — кто-то из-за спины Батыра посмел открыть свой рот.
— Нет, — я встал, и толпа опустила свои головы, кроме Батыра. — Я сказал: свадьбы не будет с Аликой. И все приготовления, лишь повод бросить пыль в глаза народу. С вранья я не стану начинать свое правление. Семья должна быть примером каждому дому, а не поводом для сплетен. Я люблю другую женщину, и намерен жениться на ней, — сказал, как отрезал, но Батыр не успокоился. Он направился ко мне, отталкивая брата со своего пути. Встав вплотную ко мне, мужчина немного задрал голову, так как был намного ниже меня.
— У тебя есть ровно час на раздумья, — зарычал он, толкнув меня в плечо. — Глупец, ты потеряешь свое положение, как только посмеешь отказаться от моей дочери, — злобно предупредил меня, прищурив свои миндалевидные глаза. — Твоя мать, — его голос надломился, и он прочистил горло, пару раз кашлянув в кулак. Шамиль подошел к нам, прислушиваясь к диалогу. Я заметил, как мой брат насторожился, ожидая того, что собирался сказать мне Батыр. Советник зло рявкнул, едва сдерживая свой пыл: — Анита не должна была рожать тебя. Ты – позор нашей семьи, потому что твоя мать не смогла вовремя сказать «нет» мужчине.
— Не смей так говорить о женщине, — теперь пришла моя очередь обрушить свой гнев на советника. Я с прищуром поглядел в ядовитые глаза Батыра. Горькая правда жгла сознание, потому что уже было все понятно без слов. Отец в жизни бы не признался, что я внебрачный сын, рожденный по любви, а не по закону. Тогда к чему все тайны, что покрыли нас с Шамилем с самого детства.
— Амир, — Шамиль попытался отвлечь меня, но я не поддавался брату. Неотрывно глядя на Батыра, я задышал рвано, потому что мне хотелось добиться правды, и пусть бы она прозвучала прямо сейчас. Наплевать, как судьба распорядиться с троном и династией, но я желал знать всё. Зачем такие сложности, и почему наша мать – Лаира, заставила подданных закидать камнями Аниту и младенца. О, Аллах… как только я вспомнил о ребенке, у меня в голове будто вспыхнул вулкан.