Отпрянув от стены, снова сел и погрузился в работу, разбирая накопившиеся дела. Две ночи я не приходил к девушке, оставив ее наедине с собой. Но передавал письма. Три первых из них она вернула. Но остальные три – приняла. Я написал в каждом всего по одному слову: ты… полюбишь… меня… А в ответ получил: «не думаю». Наша игра продолжалась до тех пор, пока я чуть было не ворвался в спальню этой ночью, услышав ее стоны. Стасина намеренно сводила меня с ума, играла над моим разумом и ослепляла желанным вожделением. Все-таки войдя в комнату, я прошел до ванной, где увидел ее обнаженной. Она стояла спиной ко мне, но видела отражение меня в зеркале. Намеренно ласкала себя, поставив ножку на борт ванны. Глубоко проникала своими пальцами, едва удерживаясь на одной ноге. Я знал, что этого недостаточно для нее, и она желала большего… она хотела меня, и в то же время не позволяла к себе приблизиться. Я стоял и смотрел в ее похотью пропитанный взгляд сквозь зеркало, а потом Полина громко простонала, позвав меня.
Из вечерних воспоминаний меня вырвал стук в дверь. Опешив, я нахмурился, подумав, что снова Тахир со своими бесконечными упреками. Но это был не он – Полина, моя Богиня сама явилась ко мне, и вошла без разрешения. Сняв сразу с себя платок и отшвырнув его в сторону, она так быстро пересекла кабинет, останавливаясь у моего стола. Распаренная от жаркого солнца, слегка вспотевшая и… возбужденная. Я чувствовал, что девушка тоже думала о вечере, в котором я стал ее личным вуайеристом, затем сам себя удовлетворяющий. Я показал ей, как сильно желал, кончая в свою руку от фрикций. Полина с нескрываемым интересом наблюдала за мной и повторяла своей рукой движения. Мы трахали друг друга, словно все происходило наяву, только ощущения не настолько глубокие.
Пристально посмотрев в глаза Полины, я расслабленно облокотился на спинку своего кресла и скрестил руки на груди.
— Ты ушел вчера, — возмутилась она. Да. Как только я кончил, я оставил ее, так и не достигнувшей пика удовольствия от своей же ласки.
— И?
Она ахнула, покрываясь румянцем. Сияющие глаза пронзали меня насквозь.
— Я…, — она никак не могла подобрать подходящие слова, чтобы выразить свою потребность во мне. А потом, Стасина немного выпрямила плечики, и продолжила более увереннее: — Я просто хотела поблагодарить тебя, что позволил сегодня связаться с моей мамой, — кивнула Полина, слегка приподнимая уголки своих розовых губ. Мне хотелось попробовать их, наверняка они все еще хранили вкус персиков.
— Не за что, — тихо ответил, теряясь в догадках, как теперь Полина станет ко мне относиться. Потеплеет ли она, или так и продолжит издеваться не только надо мной, но и над собой.