Амир Хан
Весь мир перед ногами положен, а главное ускользает из-под носа. Обнимая Полину, я понял, почему мой младший брат так поступил с отцом – и я бы это сделал, но… чертовы правила и трон. Я не мог так просто лишить династию, прервать ее из-за прихоти. Отдавая отчет в здравом уме, сердце обливалось жгучей кровью.
Аккуратно поднявшись с постели, я накрыл девушку, сладко спящую после бурного занятия любовью. Погладив ее по обнаженному плечу, ощутил мелкую дрожь. Даже во сне Полина была моей, и знала – я рядом. На моем рабочем столе стоял ее открытый ноутбук. Мне стало любопытно, как продвигается творчество Стасиной, ведь Тахир уже подал заявку за нее на участие в международном конкурсе. Мужчина не понимал меня и моего поступка. Я не смел лишать Полину возможностей, из-за которых, собственно, она приехала сюда. Вспоминая тот вечер, казалось, словно вечность прошла с тех самых пор.
Ноутбук был включен, и, проведя по тачпаду, активировал вордовское окно: Полина вовсю работала над созданием своего романа. Присев, я принялся пролистывать страницы, потому что мне стало интересно, о чем сложится ее новая история. И был весьма удивлен, что она ни словом не обмолвилась о похищении, о короле-злодее, о его придворных слугах-тихонь. История была о чистой и искренней любви между парой, и, читая последние строчки, которые она дописала перед тем, как отложить свою работу, я уставился в точку пространства.
«Я не была бы готова отдать свое сердце, если бы знала, что в итоге останусь ни с чем». Как же сейчас хорошо характеризует эта строка ее просьбу ко мне – не разбивать ей сердце. Но не ее сердце будет разбито, а мое. Потому что иного выбора у меня не останется.
Тихо захлопнув крышку ноутбука, я встал. Пора встречать Алику. С минуту на минуту она явится со всей своей свитой. Это будут долгие гости в моем доме.
— Господин, — ко мне обратился улыбающийся Тахир. Мы стояли во дворе и встречали со всеми почестями Алику. Длинный черный лимузин остановился у высоких кованных ворот, а двое мужчин поспешили сопроводить девушку к нам. Я запретил въезжать в мой двор посторонним машинам, все потому, что остерегался побега Полины. Хотя сейчас она стояла на балконе и смотрела прямо на нас, и я чувствовал ее жгучий взгляд своей спиной. Мой помощник покосился на Стасину, приподнимая подбородок, сощурился: — Почему вы не запретили ей выходить? Алике может показаться непристойным, что в вашей спальне сейчас другая женщина.
Я медленно поднял свой тяжелый взгляд на Тахира. Сжав кулаки до боли в ладонях, прорычал сквозь стиснутые зубы: