А там, в них, лето… Теплое. Солнечное. Она сама излучала лучи. Не знаю почему, но мне захотелось ей нагрубить.
— Какая тебе разница? Может мы видимся с тобой в первый и последний раз? К чему имена? Мне от твоего имени ни в одном месте — с каждым моим словом девчонка смотрела ошарашенно. Бля, сейчас начнется очередная истерика.
Тимур же, напротив, напрягся и режуще глянул на меня. Да так режуще, что волосы на голове встали дыбом. Я не видела такого взгляда, даже когда доводила его. Даже когда, кинула в него нож…
Но разрядила обстановку, сидящая девчонка рядом. Она звонко рассмеялась! Мы с Тимуром перевели на нее обескураженный взгляд, а она смеялась и махала рукой, тем самым говоря: не обращайте на меня внимание.
— Ты смешная — вымолвила сквозь смех, вытирая слезы в уголках глаз — Тим, тебе именно такая и нужна. Которой пальцы в рот не клади, а то по локоть откусит.
— Она может — буркнул себе под нос, думая что мы не слышим.
— Да. Заметила… Ну так, как? — снова привязалась эта липучка.
— Чича — лишь бы только отстала. Стоп! Что она сказала? Ему? А она, как же? У них свободные отношения?
Не знаю, у меня или на роже все было написано, или девчонка просто общительная попалась. Потому что, следующие слова ее были:
— Я жена, его родного брата. Чича? Своеобразно… — задумчиво произнесла смотря на меня прожигающим взглядом.
— Он не обижает тебя? — без тени улыбки, поинтересовалась. И это было странно. Она как будто, меня почувствовала. Ждала ответ не менее честный и серьезный.
Скосила глаза на Тимура, а тот уже готов был на меня кинуться, если посмею сказать. Алина? Эта та, Алина, с кем он говорил по телефону в день нашего знакомства?
Что я говорила, в тот злополучный день? В определенный момент, мне нужно поднажать? Она явно имеет большое значение для него. Я еще не видела, чтобы он, к кому-то так относился. Стоит попробовать? Вдруг, мое спасение, заключается именно в этой странной и беременной девице?
Смотрела на его перекошенное бронзовое лицо от злости. Еще чуть-чуть и пар повалит из ушей. Сглотнула образовавшийся комок в горле, и медленно перевела глаза на ту, которая возможно и есть путь к моему спасению. Приоткрыла рот, чтобы сказать правду и будь что будет, но… Но он всё разгадал по моему лицу, и счел меня, как открытую до боли затертую книгу.
— Алина! Не неси чушь… Я тебя умоляю! И мы с ней, не вместе! Сколько раз я тебе говорил: Снимай свои розовые очки, когда выходишь с дома! — наверное мы с ней вместе не удивились его словам.
Я, потому что знала, что он мне и рта не даст раскрыть. А она, черт его знает… Но удивление на круглом, милом личике отсутствовало напрочь. Если не считать только, что она поморщилась после его сказанных слов, и не удостоила его совсем, своим вниманием.