Полет два часа. Данила спит.
Полет четыре часа. Данила спит.
Полет шесть часов. Стюардесса разносит напитки и закуски, доходит до Данилы, пытается предложить ему фрешь в пластиковом стаканчике. Данила, не просыпаясь, что-то бурчит и отмахивается от нее, как от досадной помехи. Стюардесса не настаивает.
Полет десять часов. Данила все еще радует свой организм здоровым сном, отсыпаясь после двух бессонных ночей. Самолет начинает заходить на посадку и приземляется на маленький частный аэродром в провинции Кактотам-Пукто. Аэродром принадлежит хозяину корпорации, которая финансирует совместные российско-корейские экологические исследования таежных и горных лесов. Пассажиры самолета, которые как раз и являются российско-корейской рабочей группой экологов, не торопясь покидают самолет через передний выход. Данила спит в задних рядах, экологи его не замечают. Стюардесса, проводив пассажиров, обнаруживает еще одного и, тронув его за плечо, просит на выход.
– А? Что? – спросонья осоловело хлопает ресницами Данила. Протерев глаза, пытается прочухаться и сообразить, почему это стюардесса говорит не по-русски. Проснуться до конца не получается. Парень мотает головой и, протерев глаза еще раз, берет свои вещи и бредет через салон к выходу.
Выйдя через проем на трап, он замирает. Снаружи тепло, солнце, сопки. Вдали виден провинциальный корейский городок, а еще дальше – бирюзовое море. В воздухе запахи трав и цветов. Голосят птицы. Это ну никак не Домодедово. Да во всей России в это время года такая теплынь может быть разве что в Сочи! Но на Кавказ, где Данила разок был, тоже не очень похоже. С полминуты парень стоит, оторопело озираясь, а затем из глубин души прорывается вопрос, неизвестно к кому:
– А где Москва?
Стюардесса вежливо топчется сзади, явно ожидая, когда пассажир покинет подведомственную ей территорию. Ментальный посыл такой явный, что Данила, все еще находящийся в прострации, начинает медленно спускаться с трапа и бредет к призывно распахнутым воротам выхода с территории аэродрома. Из будки возле ворот выглядывает охранник и сочувственно тараторит (по-корейски, естественно):
– Оох, парень. Ты от делегации отстал? Все уже уехали! – и, высунувшись еще дальше, кричит в направлении стоящей поблизости легковушки хёндай. – Сонбе *4, отвези парня в гостиницу, босс туда гостей повез. Ты же все равно в ту сторону, – потом выскакивает из будочки и, схватив Данилу за рукав, запихивает его в машину. Данила, ошарашенно глядя на разговаривающего на непонятной мове мужика, подчиняется. Он все еще не понимает, что вообще происходит, и на каком он свете. Может, спит еще? Машина трогается.