– Ну что ж, по правилам конкурса Ваше мнение решающее, но мы все равно немного оформим волосы, Вы не против? – спрашивает он Данилу.
Советчик, получивший в бок от Сан У, молчит, поэтому Данила утвердительно кивает.
Парикмахер начал работать.
Когда он закончил, Данила встал с кресла и мельком взглянул на себя в зеркало. Честно говоря, его не особо волнует, что у него на голове. Однако глянув, Данила озадачено приостановился. Он ожидал, что, как обычно, выйдет из парикмахерской стриженным и аккуратным, на радость учителям. Дома всегда приветствовались короткие волосы не только в школе, но и на выступлениях. А тут все его лохмы остались при нем, вот только лохматость несколько изменилась. Шевелюра не укоротились и даже не стала аккуратно расчесанной, она, как и прежде, разлетается беспорядочными прядями, и в то же время создается ощущение, что место каждой волосинки на голове тщательно выверено. Нет, парикмахер не закрепил волосы фиксаторами, они совершенно свободно отзываются на любое движение, но при этом не теряют своей художественности. Если существует нелохматая лохматость, то сейчас на голове у Джока именно она. Уж насколько Данила далек от понимания парикмахерского искусства, но даже он заинтересованно рассматривает себя в зеркале. Джи Су же пребывает в полном восторге. Он сам не знает, почему так отреагировал на рекомендацию сделать пришельцу строгую стрижку, но теперь ему кажется, что он спас имидж своего друга. Ну не представляет он стриженого Джока! Впрочем, даже мастер удовлетворенно хмыкнул и сказал, что конкурсант, пожалуй, был прав, настаивая на своем.
Далее участники попадают в руки визажистов. Нужно сказать, в отличие от большинства русских парней к процедуре разукрашивания лица Данила относится вполне спокойно. Он привык к театральному гриму и даже, в случае необходимости, и сам может нанести на лицо боевую раскраску. Фокус в том, что когда танцуешь на сцене в достаточно большом зале, даже в последних рядах зрители должны хорошо различать, где у танцора глаза, а где рот. Иначе артист выглядит слепым, и впечатление от танца смазывается, и красочные костюмы не помогают. Так что для Данилы привычно подводить глаза, брови и губы. Другое дело, что сейчас ему наносят макияж совсем другого класса. Сложнее и тоньше. Если тот грим, с которым сталкивался Данила до сих пор, только издали, при взгляде из зала, впечатлял, вблизи же выглядел грубым и аляповатым, то после работы корейских визажистов лицо Данилы можно разглядывать под микроскопом, оно не потеряет своей красочности, гармоничности и не обнаружит дефектов (кстати, не только с лицом визажисты поработали, они не забыли и другие открытые части тела). А ведь пока это только основа. Заключительные штрихи будут наводить после переодеваний.