После всех дел меня ждала учеба, но часы в окружении министров и преподавателей пролетали до отчаяния быстро. Я бы с радостью уделяла занятиям больше времени, но Дамиан запрещал мне нагружать себя, а его приказы обсуждению не подлежали.
Небольшая прогулка по саду дала мне необходимый настрой. Нервничала и пыталась держать себя в руках. Время ужина неумолимо приближалось, и я не могла от него отказаться. Дамиан освободился раньше и предпочел встретить меня в саду.
— Как прошел ваш день? — вопросил он с привычной выдержкой, от которой меня в дрожь бросало.
— Обычно, — ответила я как можно мягче.
— Позвольте пригласить вас на ужин.
Этот ужин тоже не задался. Разговор не клеился. Мы поочередно рассказывали о произошедшем за день, но беседы как таковой не было. Сухие факты под мирное звяканье столовых приборов. Я отчаянно пыталась быть милой, даже терпимой, но слишком трудно изображать радушие, когда ненавидишь человека всем сердцем.
К напиткам не притрагивалась. Продолжала проводить свой опыт, сетуя о плохом самочувствии. Дамиан не злился, но явно был чем-то раздражен. Предполагала, что моим поведением, однако идти у него на поводу не собиралась.
— Спасибо за ужин, — выдавила я из себя подобие улыбки, убирая салфетку с колен.
— Жаль, вы не попробовали вино. Очень легкое, последний урожай, — отсалютовал он мне бокалом.
Я тоже вынужденно приподняла свой бокал, но не сделала ни глотка, поставив его обратно.
— Я устала и хотела бы лечь спать, — проговорила я как можно беззаботнее.
— Конечно. Я провожу вас, — ответил он, заскрипев зубами.
До крыла мы добрались довольно быстро. Я уже хотела войти в свои комнаты, когда Дамиан задержал меня, рывком схватив за руку. Обернувшись, недоуменно воззрилась на него. Страх прокатился по коже, ухнул куда-то в желудок, но я изо всех сил держала лицо, внешне оставаясь спокойной.
— Разрешите вас поцеловать? — поинтересовался он, а я ощущала на щеке его дыхание.
Желудок взбунтовался, словно свернулся в тугой узел. Омерзение накрыло волной, а сердце учащенно забилось.
— Простите, но я пока к этому не готова, — сдержанно ответила я, буквально проваливаясь в комнату, едва мне удалось открыть дверь.
Прислонившись к створке спиной, слышала его шаги за закрытой дверью, но успокоиться не могла. Перед глазами то и дело вставало его лицо, нависающее надо мной. Его безумная улыбка и ненормальный блеск во взоре. Фантомная боль пронзила тело, а я закусила губу, чувствуя, как кожа натягивается, чтобы лопнуть, разорваться под натиском. Вкус крови был таким явным, но нисколько не отрезвлял. Ничто не способно затмить эти жуткие воспоминания.