Я ненавидела его. Сейчас, когда разум мой был ясным, а страхи временно отошли на второй план, я отчетливо понимала, насколько сильно ненавижу Дамиана. То, что он сделал, просто невозможно простить. Никогда не прощу и никогда уже не смогу забыть ту боль, что испытала. Он надругался не только над телом, но и над душой. Принудил меня к браку, потому что фаворитки ему оказалось недостаточно. Теперь понимала, что хотел как можно крепче привязать к себе.
— Нам пора. Продолжим уже завтра, моя милая, — улыбнулась Элен, убирая обратно книги, в которых описывались различные артефакты.
— Куда? — удивилась я, потому что о своем расписании не знала абсолютно ничего.
Кроме того, что со следующей недели два часа в день по утрам я буду тратить на всех страждущих и обделенных. Все остальное же мне было неизвестно.
— Время обеда. Не переживай, все исключительно в теплом семейном кругу. Общее празднество назначено на вечер.
— В семейном кругу? Общее празднество? — не переставала поражаться я развлекательной программе.
— А чего ты ожидала? Первая или вторая жена — неважно. Сегодня праздник во всей империи, а значит, будет бал. И поверь, Дамиан нисколько не скупился.
Семейный обед — это звучало так легко, но на самом деле было тем еще испытанием. Кроме меня и Элен в просторной столовой за массивным деревянным столом, уставленным яствами, расположились Дамиан и его отец — человек, благодаря которому я в принципе еще была жива. Неизвестно только, надолго ли.
Оливии не было. Этот факт поразил меня, но спрашивать я ничего не стала. Для нее за столом даже стул и приборы не приготовили. Видимо, после произошедшего девушка впала в немилость.
Они обсуждали бал, что был назначен на вечер. Так легко переговаривались, улыбались, а мне хотелось удавиться. Кусок в горло не лез под внимательным взглядом Дамиана. Он одарял меня комплиментами, рассказывал о том, какой великолепный салют намечается. Элен не забыла напомнить ему, что его супруге необходимы новые наряды. Как будто императора это должно заботить, но Дамиан уверил ее, что даст распоряжение вызвать во дворец самых лучших модисток.
Абсолютно все делалось для того, чтобы я забыла о своей ненависти и отвлеклась на насущные проблемы. Все они вели себя так, будто ничего не произошло. Лишь во взгляде Дамиана я изредка могла найти вину и сожаление, но не верила. Не верила, потому что такие, как он, полностью убеждены в своей правоте, какую бы мерзость они ни сделали.
— Аделина, вы позволите мне навестить вас перед балом? — вопросил Дамиан, когда с обедом было покончено, но все почему-то продолжали сидеть за столом, словно чего-то ждали.