Диллон уставился на него, чувствуя сарказм. Он не видел ничего на квадратном лице навахо Лиафорна, кроме глубоких мыслей. Лиафорн думал о том, как ему получить информацию от Диллона, и пришел к какому-то выводу. Он кивнул.
- Агент Кеннеди упоминал вам о клочке бумаги, найденной в кармане рубашки Сантильянеса?
Выражение лица Диллона сменилось с сурового на неприятное. Он зажал губу зубами. Разжал ее. Начал что-то говорить. Передумал. Гордость боролась с любопытством. «Я не знаю об этом в данный момент», - сказал он. сказал.
Так что говорить с Диллоном об этом не имело смысла. Но он хотел «доброжелательности» Диллона. На нем не было написано ничего, кроме имени Агнес Цоси-Цоси, довольно распространенного имени навахо, а Агнес - видного в этом племени имени - и названия церемонии исцеления. Ейбичай. Одно из них должен был быть исполнено для миссис Цози. Запланировано примерно через три или четыре недели после того, как было найдено тело Сантильянеса ".
"Что вас интересует в этом?" - спросил Диллон.
«Ваш главный агент в Гэллапе - мой старый друг, - сказал Лиапхорн. «Мы работали вместе годами».
Диллон не был впечатлен
джентльменом в Гэллапе ». На самом деле, агента, размещенного в Вашингтоне, было непросто произвести впечатление агентом, размещенным где-либо еще, не говоря уже о небольшом западном городке. Раньше агентов перебрасывали в такие места, как Гэллап, потому что они каким-то образом обидели Дж. Эдгара Гувера или одного из тех стаи провидцев, с которыми он укомплектовал высшие эшелоны своей империи. Во времена Дж. Эдгара Новый Орлеан был последней Сибирью для Бюро. Дж. Эдгар ненавидел Новый Орлеан как жаркий, влажный и декадентский и предполагал, что все другие сотрудники ФБР чувствовали то же самое. Но после его кончины его лагерь Последователи, обычно сосланные в небольшие города, агенты считались чрезмерно амбициозными, неприемлемо умными или склонными к плохой огласке.
«Это все еще не ваше дело, - сказал Диллон. - У вас нет юрисдикции за пределами своей индийской резервации. И в этом случае у вас не будет юрисдикции даже там».
Лиафорн улыбнулся. «И счастлив, что я этого не делаю, - сказал он. - Это кажется мне слишком сложным. Но мне любопытно. Мне нужно пообедать с Питом Доменичи, прежде чем я пойду домой, и он захочет узнать, что я здесь делаю.
Агент Акрон сел в прикроватное кресло вне поля зрения Лиафорна, но Липхорн не спускал глаз с Диллона, пока говорил это. Очевидно, Диллон узнал имя Пита Доменичи, старшего сенатора от Нью-Мексико, который оказался тем самым. Рейтинг республиканцев в комитете, который курировал бюджет Бюро. Лиафорн снова улыбнулся Диллону заговорщической улыбкой «один на один». «Вы знаете, как некоторые люди относятся к убийствам. Пит очарован ими». Я рассказываю Питу о Сантильянесе, и у него будет сто вопросов.