— Но сегодня вечером вы будете у меня. При любых обстоятельствах!
— Благодарю, Джон. Приду обязательно. Вероятно, не один. О'кей?
— Что я могу сказать вам, Лемми? Только то, что в этом случае вы подарите чудесный вечер не только мне, но и моей жене. Очень может быть, что вечером вы встретите у меня и комиссара.
— Это будет более чем отлично.
— Отметим удачное завершение этого дела. Заодно обсудим и отшлифуем некоторые детали, с которыми мы сможем познакомить прессу. Я набросаю к вечеру черновик сообщения на основе того, что мы здесь обговорили.
— Пусть будет так. До вечера, Джон. Я пошел.
— Еще стаканчик, Лемми, на дорогу. Я не устаю повторять, что работать с вами — одно удовольствие! Комиссар тоже будет в восторге. Вам ли не знать, что далеко не все дела раскрываются столь исчерпывающе за такой короткий срок. А тут все ясно, как Божий день. И как замечательно, что удалось обнаружить этот пистолет, рассеявший последние сомнения. Ваше здоровье, Лемми.
— Ваше здоровье, Джон.
Мы выпили, я пожал руку Джона Херрика и вышел, оставив его в отличнейшем настроении.
Оказавшись на улице, я осознал, что улыбаюсь и что улыбку можно было бы отнести к категории саркастических, если бы не искренняя симпатия, которую я питал к этому человеку. Во всяком случае, я постарался тут же согнать эту улыбку с лица, остановил проезжающее такси и поехал в «Де Верэ», размышляя по пути о том, что для уставшего, изрядно измотанного человека нет ничего желаннее, чем удобная кровать и спокойный сон хотя бы на несколько часов.
* * *
Было десять утра, когда дежурный позвонил мне из холла и сообщил, что меня хотела бы видеть мисс Мералина Крейн.
Я попросил, чтобы ее проводили в мою гостиную.
— Вы молодчина, Мералина, — сказал я, усадив свою гостью в кресло. — В эту ночь вы были на высоте. Все сработано, как надо. Вы оказали мне неоценимую услугу, направив на помощь Херрика с его ребятишками. Я бесконечно признателен вам.
Я видел, что бессонная, напряженная ночь не прошла Для Мералины даром: девушка выглядела предельно утомленной. Отпечаток пережитых тревог и волнений сохранился на ее очаровательном личике.
— Лемми, — начала она нерешительным, дрожащим от волнения голосом. — Я хочу… я должна кое-что вам рассказать. Понимаете, я просто не могу больше… не могу! И я обязана сообщить вам…
— Вы вовсе не обязаны что-либо сообщать мне, Мералина, — прервал я ее. — Да это и не к чему. Если вы хотите сказать, что это вы убили Рикки, то нет необходимости: это известно мне почти с самого начала расследования. Однако вас это ни в какой степени не должно тревожить. Мне удалось записать это преступление на счет Хоули Гетрайна, того самого бандита, который собирался снова похитить Эсмеральду, на этот раз по-настоящему.