Время тянулось бесконечно.
Облокотившись об обшарпанную стенку в столовой, я с горечью думала, что ожидание в полной неизвестности тоже в какой-то степени ужасно. Хотя, как Лебедев собрался все «улаживать», я себе просто не представляю. Поэтому нервозность моего пребывания в столовой зашкаливала по всем параметрам. Но сладкий чай изменил положение в лучшую сторону. Тело наполнилось сладкой расслабляющей истомой, и даже недовольный взгляд подруги и напряженное молчание стали не такими тягостными, как мгновение назад. Стоило лишь пригубить этот чудесный, но в то же время простецкий напиток.
Если бы не томительное ожидание и застрявший в голове образ удивленной руссички, то вообще было бы прекрасно. Как представлю, что химик пойдет с ней разговаривать… Господи, что он ей скажет?!
Хвостова обиженно бросила мне что-то про разведку и про партизанов, а потом, достав огромную рабочую тетрадь по английскому, углубилась в изучение домашнего задания, оставив меня наедине с саднящим боком и стаканом чая. Возможно, стоило что-то поесть, но в данный момент мне кусок в горло не лез.
А что, если он прямо сейчас собирает свои вещи из кабинета и идет увольняться?! Из-за меня!
Поток моей бурной фантазии, рисовавший самые разнообразные варианты развития событий, прервал сигнал смс-ки, в которой говорилось, чтобы я не беспокоилась и ждала его на автобусной остановке через двадцать минут. Так же было цинично добавлено, что если я все-таки откинулась, то я могу не приходить. Но данное замечание вызвало во мне только улыбку и тихий смешок.
— Только не вздумай мне говорить, от кого оно, — прокомментировала мою реакцию на сообщение Фаня. — Я ведь догадываюсь. И если это окажется правдой, то я окончательно разочаруюсь.
— В ком? — прищурилась я.
— В обоих, — Хвостова оторвала взгляд от учебника, строго посмотрев на меня, а затем, облизнув обкусанные губы, снова стала педантично листать страницы. — Но в ком больше — пока не решила.
— Фань, — жалобно обратилась я к подруге. — Проводи меня до АТС, а?
Учебник резко опустился на стол с глухим стуком, а Хвостова наградила меня таким презрением во взгляде, что мне стало стыдно. Я почти что эксплуататор!
— Ты не обнаглела ли? — она слегка склонила голову набок. — Это через остановку отсюда, почему АТС?
Молчу, не зная, что сказать. Не говорить же правду, что на ближайшей школьной остановке встречаться с симпатичным преподавателем химии будет немного… рискованно. Жаль, что и отправиться туда одной в моем состоянии тоже немного рискованно.
— Господи, точно, шпионы-партизаны! — подружка закатила глаза. — Знаешь, что, Димон? Ладно, так и быть, я провожу тебя. Но ты мне все расскажешь. Абсолютно все, что ты скрываешь. Не сейчас, не завтра, не послезавтра… Тогда, когда ты будешь готова. Но только раньше, чем все твои авантюры примут масштабы необратимой катастрофы, ладно?