При всей серьезности ситуации, ни я, ни Наумов не смогли сдержать смешка, глядя на всю эту картину. МХАТ отдыхает! Директор строго глянул на нас, а потом, сдерживая раздражение, ответил Нике:
— Вероника, я сожалею, что вас оскорбили, — водянистые глазки быстро скользнули по моему лицу. — Но, при этом, я не могу не заметить, что если бы вы вели себя несколько скромнее, то конфликты, скорее всего, обходили бы вас стороной.
Ника недоумевающе захлопала ресницами. Эх, директор… С такими, как она, учтивый тон бесполезен. С ними надо говорить на их же языке.
— Я сейчас про вашу манеру одеваться и похабное поведение, — решил уточнить директор, а Ника обиженно поджала губы. — Сейчас вы, в сопровождении Светланы Анатольевны отправитесь на урок, и я хочу, чтобы вы запомнили… — он грузно встал, оперся двумя руками о стол и, чуть подавшись вперед, внезапно заорал, гневно смотря на нас: — Еще раз такое повторится, и вы вылетите отсюда пулей! И вас даже в самую вшивую школу не возьмут, кроме коррекционных!
В ушах зазвенело, а сердце испуганно замерло в груди.
— Я ясно выразился? — вернувшись к своему спокойному тону, спросил Алексей Александрович. Мы смогли ответить только энергичным киванием. — Чудно. Выметайтесь.
И мы четверо поспешили убраться из кабинета директора как можно скорее.
— Дмитриева, задержитесь, — окликнул меня директор, когда я была уже у самой двери. Я тяжело вздохнула, стараясь сделать это как можно незаметнее, и, поймав на себе обеспокоенный и сочувствующих взгляд Наумова, поджала губы и вернулась к директору «на ковер».
— Марина… — вздохнув начал директор, усаживаясь в своем кресле, снова складывая пальцы «домиком». — Как поживает ваш отец?
— Спасибо, вроде неплохо, — нерешительно ответила я, не понимая, к чему это все.
— Слышал, его повысили?
— Да, он как раз занимается сейчас этим вопросом.
— Пусть ваша семья примет мои искренние поздравления, — чуть улыбнулся директор. — Видишь ли, мы с твоим отцом когда-то были дружны. И мне хотелось поздравить своего хорошего старого друга.
Ну да, конечно. А заодно напомнить о своем существовании… Вдруг папа протащит куда?
— Спасибо, я передам, — вежливо поблагодарила я. — Он сейчас в командировке.
— Вот как? С супругой, как всегда?
— Да, — ответила я, удивляясь, откуда он так осведомлен о нас.
— Справляетесь одна? — дружески спросил директор.
— Старший брат мне помогает… — начала я, а Алексей Александрович оживился.
— Алексей! Помню, помню! Блестящий ученик, хоть и хулиганил! Марина, а позвольте поинтересоваться, как именно вы оскорбили Веронику? — вопрос показался мне, мягко говоря, странным, но вид у директора был вполне серьезным. Это какое-то испытание? Мне, наверное надо сказать, что я искренне раскаиваюсь и, в виду своего покаяния, никогда больше не буду употреблять бранных слов или…