Я только тяжело вздохнула, приготовившись к тому негативу, который сейчас польется из уст моей матери прямо на мою многострадальную голову!
— Хорошо еще, что краснеть за твои переписки на уроках мне пришлось только перед Лидией Владимировной! — продолжала мама. Ох, мамочка, я скучала… — Мне стыдно за тебя! — она чуть повысила голос и некоторые учителя, шедшие впереди, обернулись. Среди толпы сверкнули ледяные глаза химика. — Конечно, мне не следовало писать тебе во время урока, здесь есть и моя вина.
Я быстро глянула на маму, скрывая свое крошечное торжество от неожиданного справедливого признания мамы, но ее взгляд снова посуровел. Глядя на нее, подтянутую, с таким же пучком на голове, как и у меня, я невольно потянула руку к воротнику своей блузки и снова расстегнула три пуговицы. Господи, да я же ее копия…
— Но твой телефон просто разрывался даже на собрании! Я очень тобой недовольна, Марина! — последняя фраза так часто произносилась раньше мамой, что я поймала себя на мысли, что знаю наизусть даже интонацию. А собственное имя, в конце этой фразы, как и раньше, прозвучало словно ругательство. И все бы ничего, но она стала открывать мои сообщения. Из легких тут же словно выбило весь воздух. — Исаева, Хвостова… Ладно, они писали тебе уже после уроков. И Уткина какая-то… Кто это? У вас в классе такой нет.
— На олимпиаде по химии познакомились и подружились, — попыталась оправдаться я, стараясь не выдавать своего волнения. Если я напрямую попрошу сейчас у нее телефон, это будет выглядеть очень подозрительно. На самом деле, конечно же, ни с кем я не знакомилась на олимпиаде. Просто, чтобы снять всякие подозрения, я просто переименовала Лебедева в некую Уткину, не сумев придумать ничего оригинальнее и посчитав, что если он узнает, то, пожалуй, оценит иронию. Но, к моему ужасу, мама телефон мне не отдавала и просто раскрыла переписку, желая узнать, о чем же разговаривают девочки-олимпиадницы, со словами:
— Хорошая девочка? Вы подружились? — конечно же, она заинтересована в том, чтобы ее дочь окружали люди с исключительно зашкаливающим уровнем IQ. Думаю, что этот уровень у истинного обладателя номера не ниже маминых ожиданий… — Что…
Она резко остановилась. Мимо нас проходили родители, учителя, директор… Впереди, около кабинета завуча был слышен голос Дмитрия Николаевича… А мама просто стояла и тихо вслух читала каждое сообщение из переписки. Сердце мое колотилось с такой скоростью, что голова начала кружиться. Надо было все удалить… Какая же я ду-ра!
Это конец.
— «В твоих объятиях спалось гораздо лучше»… — мама оторвала взгляд от экрана телефона и перевела его на меня. Думаю, я стояла бледная, как никогда. — Ты меня за дуру держишь?! Уткина?! Девочка с олимпиады?! Сейчас мы позвоним этой Уткиной! Это Наумов, да?! Ты с ним ночи проводила?!