Наслаждаясь плюшкой и приторно-сладким чаем, я села у окошка и открыла видавший еще динозавров, судя по потрепанной обложке, учебник по химии. Конечно, давно ходили слухи, что этого урока сегодня не будет, ведь преподавательница ушла в декрет, а то, что на ее место кто-то утвержден, нам пока не сообщили. Но это не значит, что я должна расслабиться. Мне еще сдавать химию в институт…
— Советую жевать быстрее и мотать отсюда. Королева улья недовольна, что до нее ответы не дошли, — Аня бесцеремонно выхватила у меня из рук стакан и залпом его осушила. Я поспешила запихнуть в рот остатки булочки, чтобы ее не постигла та же участь. — Ну ты и жадина, блин!
Сейчас бы язык показать, да рот занят…
В полном молчании и быстро мы поднялись на третий этаж и уселись на пол около кабинета химии в ожидании завуча. Ведь если урока не будет, то внизу должны повесить объявление о замене. Но на доске было пусто, а значит, о вакантном месте преподавателя забыли, и, когда классная или сама же завуч спохватятся, то непременно придут сюда, оповестить одиннадцатый класс.
Какого же было наше удивление, когда из-за двери кабинета послышались шаги. Затем грохот. И тихое «да чтоб тебя».
Аня оторвалась от телефона, и мы переглянулись. Голубые глаза одноклассницы в ужасе округлились. Непонятно только было, что именно ее напугало: в принципе наличие шума за дверью, грубость брошенной в сердцах фразы или то, что она была произнесена мужским голосом?
— Трудовик? — предположила я, «проглотив» половину согласных из-за булочки, которую я уже устала пережевывать.
— Прекрасно! Два урока с трудовиком? У Лазарко совсем крыша поехала, — Аня привстала, чтобы заглянуть в кабинет. — Никого получше не могла на замену поставить?
Любопытство в этот раз победило здравый смысл и я, прижав учебник к груди, подошла к кабинету и, приоткрыв дверь, сделала два несмелых шага внутрь.
— Владислав Анатольевич? — негромко позвала я.
— Мимо, — отозвался незнакомый голос из лаборантской.
— Димон, выходи, а то мало ли… — настороженно позвала Аня. Что мне в ней нравилось — так это обостренное чувство самосохранения. Она из тех людей, кто предпочтет лишний раз не нарываться на проблемы. Вот только, что делать, если проблемы сами на тебя нарываются?
Из лаборантской послышались приближающиеся шаги. Мне бы послушаться одноклассницу и выйти, а то «мало ли», но я так и продолжала стоять, вцепившись в ручку двери.
Из смежного с кабинетом помещения вышел черноволосый мужчина с недельной щетиной на лице. И, судя по гневному взгляду светлых глаз, он был чем-то явно недоволен. Так… У меня есть пара секунд, чтобы понять, это я каким-то неведомым мне самой образом накосячила или он просто не в духе?