«Не знаешь, как отметить Новый Год? Приезжай к восьми часам вечера на станцию номер девять.»
Без подписи, без лишних комментариев. Я даже опешила и перечитала сообщение еще раз. А потом еще раз двадцать, когда поняла, что это — не сон. И что меня наконец-то берут на смену! А смена эта будет проходить прямо в новогоднюю ночь…
— Кто пишет? — Аня любопытно заглянула мне через плечо.
— Да мама достает, интересуется, где я, — наглая ложь. Но, что поделать?
— Знаешь, что, Димон, мне кажется, тебе стоит выпить, — Исаева прыгнула на диван рядом со мной, от чего я чуть было не выронила телефон. — Если она думает, что ты тут сидишь и бухаешь вовсю, может, тебе не стоит разочаровывать ее?
— Штирлиц дело говорит! Будешь, Димон? — Наумов появился из ниоткуда с двумя бутылками пива в руках. Неожиданно мой телефон снова оповестил всех о том, что получил очередное сообщение, и я поспешно открыла его:
«Дмитриева, надеюсь, ты догадалась, о чем идет речь, потому что, судя по контрольным, которые я проверяю, с мозгами у тебя явно беда…»
В голове прозвучал голос Дмитрия Николаевича, будто он говорит мне все это лично. И когда я закрыла глаза, то четко увидела его противную усмешку и скрещенные на груди руки. Каждая деталь. Даже замысловатый рисунок, виднеющийся из-за рукава рубашки и совсем чуть-чуть, если приглядеться, сзади на шее…
— А есть что покрепче? — к собственному удивлению, спросив это, я почувствовала такой адреналин, особенно, когда раскатистое «о-о-о-о-о», принадлежащее Наумову, подхватили все, кто находился в комнате.
***
Текила. Чудесный напиток, изготавливаемый из сердцевины голубой агавы, чудесного мексиканского растения. Такого же чудесного, как и этот напиток. Как и все, кто находится на этой вечеринке. Мои чудесные Аня, Фаня, Наумов, который так услужливо мне подливал эту самую текилу, даже Королёва, упившаяся в хлам, тоже была воистину чудесна! И каким-то чудесным образом вспорхнувшая на колени к Степанову, она, с не менее чудесным рвением, стала изучать его ротовую полость. Да так умело! Без рук! Одним ртом! Фу, Мерзость!
Расстраивало только последнее сообщение в моем телефоне. Предпоследнее — замечательное! А вот последнее — никуда не годится! Потому что химик, отправивший его — вообще ни разу не чудесный! И мне кажется, ему об этом надо срочно сообщить!
«Спешу поделиться с вами удивительным открытием, которое я давеча совершила: вы, Дмитрий Николаевич, являетесь представителем редкого, практически вымирающего вида парнокопытных!»
Вот. Теперь, когда справедливость восстановлена, я, закинув телефон в коробку со специями на кухне, принялась отплясывать под божественный шепот текилы: «ты — прекрасна!».