Сон мешал, отчаянно мешал, путал мысли, сковывал движения, пресекал порывы свободной воли. Приходится, проклятье, подлаживаться - иначе откуда бы столько накладок? Общая гниль, гнет болезненных обстоятельств. Будтова хранило его собственное проспиртованное подсознание, расставляя преследователям капканы и ловушки, распуская перед ними коварную трясину. Отсюда, черт подери, все неудачи!
Впрочем, еще неизвестно, какой ум хуже - одурманенный или ясный. Если Консерваторам удастся его протрезвить и развернуть в угодном направлении...
Де-Двоенко скомкал бумажный лист, швырнул в корзину, положил перед собой новый.
- Вспоминай, - потребовал он, сдерживая себя. - Плевать на фауну. В жизни бывает всякое.
"А в сказке - тем более", - подумал он уныло.
- Ряба, - с готовностью отозвался осведомитель. - Крутилась тут такая с год назад.
- Замечательно. Ряба. Что дальше?
- Дальше, стало быть, в рощу...
Глава 10
Дверь подсобки распахнулась. Будтов успел привыкнуть к темноте и сощурился, когда в тесную конурку хлынул дневной свет. Зажмурилась и Даша, которая вздремнула и теперь не могла отличить реальности от сна.
- Выходите, - губы Минус Первого были поджаты. Всем своим видом он выказывал сомнение в безопасности, которую сам только что и наладил.
- Всех обыскали, всем заглянули в глаза, - подхватил Минус Второй, словно отчитываясь перед Захарией Фролычем. - Похоже, что доктор действовал в одиночку. Но еще денек-другой, и здесь бы расплодилось настоящее осиное гнездо.
- Фролыч - что им надо, козлам этим, а? - снова заскулила Даша. Минусы переглянулись. Дашины выходки им надоели.
- Милочка, - вкрадчиво спросил Минус Первый, - что это у вас с лицом?
- Тебе какое дело? - огрызнулась та и непроизвольно погладила родимое пятно.
- Хочешь, мы уберем тебе это безобразие? - осведомился Консерватор еще более проникновенным тоном.
Даша вжалась в угол.
- Бритвой порежешь?
- Тьфу, дура, - неожиданно сплюнул Минус Второй. - Тебе, жабе, косметическую операцию предлагают - бесплатную, если заткнешься.
- Помолчи, Дашка, - согласился с ним и Захария Фролыч. - Не видишь разве - люди серьезные.
Даша Капюшонова видела. Она с усилием встала и, не отряхнувшись, вышла из подсобки. Трупа лысого доктора уже не было, охранники стояли с видом, будто ничего не произошло. За окном печально шуршали деревья, где-то наливали пивко, торговали недорогой парфюмерией. Только теперь Даша ощутила знакомый, некогда привычный запах лекарств и антисептиков; она вспомнила о собственных бдениях ночи напролет, когда клевала носом в пустынном коридоре, при свете настольной лампы, а девичьи слезы капали на роман Абдуллаева...