Скачки в Андарре любили все! Захватывающее зрелище несущихся коней, прыгающих на их спинах крохотных жокеев, развевающихся флагов, и яркой травы обрамляющей трек пленяло горячие сердца столичных жителей. Пестрая публика свободно смешивалась возле заграждений, и нередко можно было увидеть лощеного джентльмена, ожесточенно отпихивающего от своего лица кулак плотника или уличного торговца. Дамы предпочитали более высокие и безопасные трибуны, зато так сверкали своими нарядами и драгоценностями, что в солнечный день лошадей выводили на круг только в шорах.
Средний принц, следуя традиции, облачился во весьма консервативный темно-серый фрак и высокий цилиндр. Иржина в строгом фиолетовом платье с белой пеной кружев у горла и на манжетах была ему достойной парой. Такую красоту не стоило прятать под плащом, поэтому на девушке был жакет на три тона темнее, опушенный темным мехом, муфта, перчатки, сапожки в тон и огромная шляпа с ворохом лиловых перьев и черных шелковых роз. Чтобы подчеркнуть статус мероприятия хватила серег-фейерверков и броши из этого же комплекта. Рубиновая птица была слишком громоздка, ее стоило надевать лишь на большие приемы.
На этот раз колясок подали сразу четыре. В одну чинно уселись сестры с Агнешкой – им позволили выезд в город. Вторую заняла неизвестная певице пара, отдаленно похожая на них с принцем на прошлом выезде. В третью принц усадил Иржину, а сам ловко устроился рядом, избегая торчащих перьев и острых концов шляпных булавок. Последнюю коляску заняла еще одна пара, одетая в те же цвета, что Его Высочество и певица.
Коляски разъехались в разные стороны, и через двадцать минут пути девушка почувствовала, что мужчина расслабился, мотнул головой и улыбнулся.
– Сработало? – негромко спросила она.
Принц коротко кивнул, еще раз оглянулся, убедился, что охрана следует за ними, но не вплотную к экипажу, и мягко склонился к девушке с вопросом:
– Продолжим?
– Что? – испуганно трепыхнулась она.
– Наш утренний разговор. На чем мы остановились? На поцелуях?
– Какие поцелуи! Ничего не было! – попыталась отодвинуться Иржина.
– А жаль! – с этими словами Ричард перестал себя сдерживать, и приник к мягким губам красивой женщины, что не давала ему покоя ни днем, ни ночью.
Певица дернулась, потом замерла и стала робко отвечать на его решительные касания, вспоминая тот далекий берег, почти чувствуя привкус соли на губах…