Высокопоставленному раненому тут же нашли лекаря, а тот, зашив рану, посоветовал морские купания, солнечные ванны и легкое вино для восстановления крови. Все это принцу крови обеспечили инкогнито: не стоило сообщать пиратам, что «Коршуна морей» посадили на жердочку.
Он скучал. Откровенно бесился от жары и безделья, от ноющей раны и сверхнавязчивой прислуги. Потому и сбежал с виллы. Просто ушел гулять по кромке моря, желая побыть в одиночестве, оторвался даже от личного телохранителя. Кто же знал, что в бухте он встретит русалку? Морскую сирену с темными влажными глазами?
Храня на губах легкую улыбку, Его Высочество позволил себе предаться воспоминаниям. Дорога до тронного зала длинная, можно и помечтать, пропуская мимо ушей щебет принцессы. Ему несказанно повезло, что не придется жениться на ней. Слишком юная, капризная, легковесная. Эвелину учили всему, что положено знать принцессе, но набитая геральдикой и этикетом голова не гарантирует доброго сердца и ясности мыслей.
В мыслях промелькнул образ Иржины. Почему он избегал приглашений на спектакли Королевского театра Мондана? Читал в газетах об успешных премьерах, слышал восторги родителей и брата, посещавших спектакли, но сам вечно отмахивался, спешил к любимому морю ловить очередного пирата или работорговца. А она была близко – та светлая девочка, что вернула ему интерес к жизни.
Он тогда собирался забрать ее с собой. Даже попросил Шелби узнать, кто такая эта мисс Варден. Телохранитель такой особы не нашел, заволновался, собрался писать в столицу… Но тут явился младший братец – их маленький семейный гений финансов и ценных бумаг. Он завопил что-то про кризис в столице и утащил «Морского Коршуна» в Андарру, не дав собрать вещи и попрощаться.
Ричард не раз еще вспоминал черные волосы, цветком расплывающиеся на волнах. Целовал во сне сладкие губы, похоже на лепестки пурпурной розы. Даже любовницу завел с похожей внешностью – но игрался недолго. Отпустил, выплатив содержание за год. Это была другая женщина, а для «сброса напряжения» хватало непостоянных дам и при дворе.
Увидев Иржину вблизи, не на портрете, принц вдруг разом вспомнил все: и боль в ноге, и жаркое солнце, палящее его спину, и прохладное тело в капельках соленой воды, раскинувшееся под ним на тонком ковре. Только «певчая птичка» изменилась. Стала серьезнее, строже. Исчезла неуверенная робость, выдававшая ее юность и неопытность. Появились грация, уверенность, решительность в каждом жесте. Не робкое дитя – красивая молодая женщина предстала перед ним.