К чему мы это? К тому, что в Авлиде собралось МНОГО героев, у них было МНОГО войска и МНОГО кораблей. Уже по логике мифологии все измерители неадеквата этого мероприятия должно было зашкалить еще до Трои, и таки зашкалило.
Сперва вожди решили приносить жертвы, а жертвы тогда сопровождались знамениями и обязательно истолковывались (дым пошел по земле – плохой признак, в небе парит орел – хороший признак, дым густой и черный – пожар, воды!). На этот раз под алтарем оказалось реликтовое пресмыкающееся, ужасное снаружи, голодное внутри. Учуяв запах жертвоприношения, пресмыкающееся отреагировало, как собака Павлова («Обед!»), всползло на ближайший платан и последовательно пережрало гнездо птенцов, на закуску употребив и саму птицу. После чего икнуло, выяснило, что с обедом вышел перебор, и окаменело.
В воздухе тихо плыл звук фэйспалма прорицателя Калхаса, которому предстояло все это истолковывать…
Однако Калхас был вещий и тертый, а потому отговорился в том смысле, что Трою-то вы возьмете… сколько там было съеденных птиц? Вот на девятый год и возьмете, а почему змей окаменел – не знаю ничего, ничего не знаю. А дальше герои как-то внезапно обрадовались (ура, всего-то девять лет воевать!). И загорелись жаждой действовать. И плаванье провели по чисто геройскому принципу: первую увиденную землю – считать Троей!
Перед плаваньем, как всегда, были многодневные пиры. Поэтому Троей получилось считать Мизию, где правил Телеф. Телефу (который был сыном Геракла) совсем не понравилось, что ночью на его берега высаживается непонятный геройский десант, разоряющий окрестности. Телеф вспомнил, как поступал папа, собрал войско и рванул крушить. Под мраком ночи потенциальные союзники изрядно отвалтузили друг друга, в результате чего:
‒ Ахилл поработал над гневом и ранил Телефа копьем.
‒ Друг Ахилла Патрокл получил ранение, но проявил чудеса героизма.
‒ Раненый Телеф понял, что он не папин сын, потому под утро заперся в городе.
‒ С утра эллины осознали, что самую чуточку промахнулись.
Дальше тоже было вполне по-геройски.
‒ Ну, а мы это, мы в Трою плыли, а вы тут… в общем, неловко как-то получилось. Ну что, мир?
Телеф заверял, что не только мир, а и дружба, и жвачка, и нет, рана от копья Ахилла уже почти не болит, и вообще, он всячески желает героям удачи с Троей и даже будет поддерживать их морально… Но сам на войну с Троей не поедет. Почему-то. И нет, конечно, он ничего не имел бы против такой компании, но у жены там родственники, и вообще.
Поэтому герои заключили: «Ну, хоть потренировались!» ‒ и попытались отплыть под Трою во второй раз. Но то ли опять перепировали, то ли Посейдон слишком сильно подавился попкорном, глядя на первую попытку… В общем, флот попал в бурю, и корабли опять прибило к Авлиде. То есть, к тому самому месту сбора.