— Культуриссимо, — молвила Афина, провожая взглядом в панике бегающих по дворцу родичей (особенно выделялся Гефест с воплями: «А мне эту хрень ковать!!» и Гера с яростным: «Где тут Фетида и какие там точки она нажала у него в бороде?!»). — Но ты это, батяня, случайно, не решил греков-то под корень?
— На развод останется, — ответил Зевс, величественно взоржал, оделся в парадное и понесся на вершину горы. Откуда и стал прикидывать: «Трубка пятнадцать, прицел сто двадцать, батарея, огонь! Бац-бац… и мимо».
Греки встретили прилетевшую в их войско молнию, как выстрел из стартового пистолета. То есть, троянцы уже почти устрашились ужасной храбрости ужасных греков, а тут вдруг какая-то пыль столбом, посреди поля почему-то один старец Нестор с криками: «Народ, у меня коняжка поломалась! Эй, кто-нибудь? Одиссееееей!»
Одиссей был мудрым и потому пылил быстрее всех. Диомед был храбрым и потому кинулся помогать Нестору и бить Гектора. Гектор остался без возницы, в рядах троянцев начали крепнуть настроения «А чего б нам тоже не попылить, а то тут же Диомед, он нам сейчас и в одиночку навешает». Но тут Зевс кинул молнию. И еще одну. И еще одну, поскольку Диомед упорно выкручивался из рук Нестора и рвался к троянцам с радостным: «Да ну, какие молнии, я ваш Арес копье кидал!»
Но Нестор таки тоже недаром слыл мудрым и сумел задавить авторитетом: мол, Зевсу неугодно, пошли уже в лагерь, там троянцы скоро к нам придут корабли жечь.
— Фух, — вздохнуло троянское войско, полное отваги. — Все, Диомеда убрали. Можно и в атаку.
В это время в лагере эллинов Агамемнон делал необходимое. Он говорил речь. О мужестве, чести и «не дадим в обиду плавсредства, за них деньги плочены».
Эллины слушали и хотели к троянцам. Зевс на горе тоже слушал и жалел, что кончились молнии. В качестве промежуточного средства Громовержец послал было орла, который метнул в Агамемнона с высоты оленя, но у орла оказался сбит прицел. Агамемнон же на упавшего с небес оленя прореагировал как полагается нормальному политику: «Гляньте, олени падают на нас с небес! Это символ… э-э, мудрости. Пусть же он вдохнет в нас отвагу!»
Вдохновленные оленем, эллины решили стоять до последнего и таки показали чудеса героизма. Особенно старался Диомед, который явно решил собрать себе коллекцию из возниц Гектора. Троянцы как-то уже было даже засомневались, потому как «Да ну, там же Диомед…» — но тут опять включился Зевс, и таки эллинам стало плохо.
Гера и Афина начали было разрабатывать план в стиле «Сейчас ты подкрадываешься и бьешь по голове, а потом мы дружно говорим, что это не мы», но тут Зевс цыкнул: «Куды, окаянные?!» и пояснил, что неча, неча, эллинам будет плохо до тех пор, пока Агамемнон не извинится перед Ахиллом.