— Это было необходимо, — угрюмо сказал тот.
— Необходимо?! — вспыхнул Эрик. — Хорошо, как знаешь. Не я буду с тобой разбираться! И не здесь!
— Эрик, — подала я голос. — Это и правда было нужно сделать. Дима спросил моего согласия, и я согласилась.
— А… — Эрик даже задохнулся. — А с каких это пор, позволь тебя спросить, у тебя спрашивают разрешения на действия, от которых зависит человеческая жизнь?!
Эрик ещё несколько секунд подождал ответа, потом схватил меня за руку и потащил вон из кухни. В своём закутке он толкнул меня на табурет, сам навис сверху, упираясь кулаками в столик с ноутбуком.
Я всё ждала, что он скажет. Но Эрик, помолчав немного, отчаянно и заковыристо матюгнулся. Он может, вообще-то, когда ситуация патовая. Когда что ни сделай, что ни скажи — всё бессмысленно.
— Как ты могла?! Я был уверен, что уж кто-кто, но ты никогда не сделаешь ничего им во вред. Как же так?!
— Нам некогда было ждать, когда Корышев выйдет из кокона! Он что-то знает о Максе.
— О каком ещё Максе?! — раздражённо бросил Эрик.
Я подняла голову, взглянула ему в глаза.
— О моём Максе. О Серове.
Эрика можно, конечно, подкалывать, сколько угодно. Говорить ему, что пора поумнеть, повторять, что он за деревьями леса не видит и не замечает очевидных вещей. Да, обычно он настроен только на ту волну, которая в данный момент важнее всего, а все другие пропускает мимо. Но если он хочет разглядеть, он видит.
— Вот оно что… — процедил Эрик, с трудом сдерживаясь.
— Я люблю Макса.
— И ты думаешь, это тебя оправдывает? — сурово уточнил Эрик.
— Не оправдывает, — согласилась я. — Но придётся мне как-то дальше жить вот так, без оправдания.
— Моя сестра тоже любила. Она погибла ради твоего отца, но людей не пытала.
— Хорошо, в следующий раз я так и сделаю.
— Что сделаешь?
— Погибну.
— Ты совсем, что ли, рехнулась?! — рявкнул Эрик и тут же осёкся, устало закрыл глаза. — Ох, Ладка…
Он мрачно молчал, а мне стало безумно его жаль и очень стыдно.
— Эрик, прости меня, пожалуйста.
Он всё молчал, и его скулы ходили ходуном.
— Почему ты мне раньше ничего не сказала? — спросил он, наконец, уже спокойнее. — О том, что вы с Серовым?..
— Для чего было говорить?
— Хотя бы для того, чтобы я сегодня не удивился. Чтобы понимал, что происходит, и не проклинал тебя, дурочку такую…
— Проклинай, от меня не убудет.
Дядя только потрепал меня по макушке.
— Эрик, не гони волну на Баринова, хорошо? Карпенко и так в курсе, Димка ему доложил.
Эрик мрачно насупился и пожал плечами, дескать, как получится.
— Как там Корышев?
— Не всё ли тебе равно?
— Эрик!