"До каких пор?"
«Я не могу сказать этого сейчас, но я свяжусь с вами. Ты собираешься остаться с тетей надолго?
«Еще неделю или около того», - холодно сказала она. «Хотя я бы хотела остаться еще на полгода, чтобы услышать, как ты все это объяснишь».
Ее мозг лихорадочно отклонял одно возможное объяснение за другим. Я прочитал это в ее глазах, и мне пришлось рассмеяться. «Вы очень необычная женщина, Лиза Хаффманн, - сказал я. «Я никогда не встречал такую женщину».
«И я никогда не встречала такого человека, как ты», - сказала она. Я улыбнулся и вышел. Я сделал два шага, но снова повернулся, протянул руку и потянул ее к себе. Я поцеловал ее, и ее мягкие влажные губы остались неподвижными и без какой-либо реакции. Затем, внезапно, они расстались достаточно, чтобы предположить страсть.
«Я не хотел, чтобы ты меня забыл», - сказал я, отступая. Ее глаза были холодными и насмешливыми.
«Я не верю, что это возможно», - сказала она. Даже без последнего. Ты все равно произвел смелое впечатление ».
На этот раз я пошел дальше; Я усмехнулся и снова посмотрел на нее. На этот раз она помахала рукой, но это было не что иное, как контролируемое движение руки.
Я почувствовал облегчение, идя по Кайзерслаутерн-штрассе, как чувствуешь облегчение, когда заплатил долг. Меня всегда беспокоит, когда мне приходится вовлекать в эту темную игру кого-то невиновного. Часто это было неизбежно, но меня это беспокоило. Это была старомодная позиция, я это очень хорошо знал. Хок часто говорил об этом. «Нет больше невинных людей, - говорил он. «В наши дни все заняты. Многие знают об этом, другие не осознают, но все равно они есть ». По иронии судьбы именно здесь, в Германии, Адольф Гитлер заявил, что отчужденных граждан больше нет. Все были более или менее солдатами, включая заводских рабочих, домохозяек и даже детей. Это была точка зрения, которую русские и китайские коммунисты с радостью сделали своей собственной. Это сделало моральные решения ненужными. Это был ход мыслей, в котором стало приемлемым взорвать толпу, чтобы схватить одного человека. Хоук всегда настаивал на том, что мы должны учитывать это, чтобы понять врага и его действия.
Мои мысли все еще были с русскими и китайцами, когда я решил пройтись до квартиры Хельги. Мне было интересно, кто из них мог бы поддержать Дрейссига и его NDHP. Мне казалось маловероятным, что это будут русские, если только они не будут хитро использовать его в своих собственных действиях. Возможно, в конце концов, их политика была чисто макиавеллистской. Однако китайцы были более подходящими. Они привели целую батарею агентов, чтобы усложнить задачу русским и нам. Они действовали согласно старой анархистской теории: чем больше хаоса, тем лучше. И, конечно же, существовала также возможность заговора старых немецких промышленников, которые поддерживали Дрессига в интересах Отечества и своих личных интересов, людей, которые все еще были полны старого милитаристского национализма. Лично я придерживался этой теории. Сегодня в мире больше национализма, чем когда-либо прежде.