«Могу я теперь сказать?» — практически шепотом осведомилась апсара.
— Угу.
«Насчет романтики я с тобой полностью солидарна, Отэм, — продолжила Тилоттама. — Этот Гро — настоящая бесчувственная скотина».
— Тебе что-то опять от меня нужно, — констатировала я устало.
«Да почему сразу… Я что, не могу…»
— Кончай, а.
«Ну хорошо. Я тут просто подумала: как насчет выведать у Кая о том, где и у кого он раздобыл часть моей сущности, чтобы посадить в тебя».
— Вообще-то, ты могла бы это сделать до того, как запрыгивать на него с домогательствами сходу.
«Упрекать кого-то, что у него мозги отключаются от похоти, когда сама знаешь как это — несправедливо».
— Несправедливо, — согласилась я, закрывая глаза и вздыхая. — Но надо, что ли, уже дежурство какое-то установить нам с тобой. Типа очередности, кто сегодня трезвый водитель.
***
Проснулась я от ощущения легчайшего прикосновения к щеке. Может, апсара и утверждала, что в еде и сне я ближайшее время вроде как не нуждаюсь, но мое уставшее от всей неподъемной горы последних событий и трансформаций сознание отключилось на раз. И возвращаться из мира спокойных грез о прежнем нормальном существовании было ужасно неохота. Пусть прежде мне и снились всякие причудливые вещи, как и всем людям, но теперь там царил мир обыденного, лишенного всяких странностей и экшена. Ленивый рождественский завтрак на родительской кухне, корпение над учебниками в колледже, развоз заказов по домам в бытность подработки курьером. Короче, все то, что не казалось важным, значимым и частенько раздражало раньше. Господи, сейчас я готова развозить пиццу и китайскую дешевую жратву за сущие гроши хоть до конца жизни, только бы вернуть все вспять. Но не судьба.
Я только чуть приоткрыла глаз, установив и так уже известный мне факт — это опять Гро нависает надо мной, нюхая по-звериному мою кожу, и закрыла его обратно. Но женишок, очевидно, сразу просек, что уже не сплю, и без особых церемоний, но и без откровенного нахальства сдвинул меня на узкой койке ближе к стене и примостился сзади, вытянувшись на боку и расположив по-хозяйски лапу на моем животе. И стоило ли удивляться, что мое тело даже в таком расслабленно-сонном состоянии начало разогреваться, будто одним своим появлением засранец запустил внутреннюю печку. И я не возмутилась. Я ведь теперь учусь с этим жить. С влечением сильнее всего, что испытывала в жизни, но без чувств.
— Отэм, — пробормотал Гро, отодвинув волосы и потершись губами за моим ухом. Реакция была мгновенной. Неумолимой. Я завелась окончательно. Сразу. Вдох, выдох — и готова. — Так не должно быть у нас.