— Считается, что они находятся глубоко под землей. Каждому принадлежит по одной самой высокой горе. Иногда ящеры извергают пламя, и тогда на поверхность сквозь толщу пробивается жидкий огонь. Их еще называют хранителями Планиды.
— Ну да, ну да, у нас тоже диск на трех слонах и черепахе миллионы лет лежал, а потом шариком вокруг Солнца полетел, — бормотала я себе под нос, не в силах оторвать взгляд от темной ленты ручья, будто находясь под гипнозом.
— Не пойму я, о чем ты говоришь?
— Неважно, — отмахнулась я от слов старушки. — Какой сейчас год?
— Восемьсот тридцать шестой от великого переселения.
— Как называется государство? Кто населяет вашу землю? И… кто куда переселялся?
— Ой, засыпала вопросами! — снова рассмеялась ведьма. — Поздно уже, там поди Доран заждался свою постоялицу, не закрывает трактир.
— Не топи ты свое сердце во мраке беспросветном, девонька!
Мы остановились у кромки леса, у поворота, из-за которого выныривала дорога к заведению бородача.
— Я чувствую себя опустошенной. Не знаю, что мне делать дальше? — состояние отупения не спешило меня покидать.
— А оберег у тебя зачем на шее висит?
— Старик, что дал его мне, говорил слова какие-то… Вспомнить бы. Что-то про «спрячет, спасет, подскажет, поможет» и наказал никогда не снимать. Я тогда и слушать-то его не хотела — все мысли о работе были, опаздывала. А потом наш банк подвергся нападению грабителей. Один выстрелил случайно из пистолета… Я видела, как пуля летит, бабушка! Разве это возможно? На такой скорости глаз не в состоянии уловить движение заряда! — все больше распалялась я, чувствуя, что оживаю. — Затем боль и темнота. Очнулась уже в комнате. Незнакомой, чужой. Там был виконт и какой-то мерзкий тип со шрамом на пол-лица. Они дрались, вернее, здоровяк просто избивал милорда. Я закричала. А потом… весь этот ужас со мной. — Нащупала пальцами кругляш, сжала в кулачке. — И он всегда теплый.
Старушка не перебивая слушала моё сумбурное излияние, то хмурясь, то задумчиво качая головой.
— Знаю, штука у тебя на груди непростая, сильная, но как она работает — не ведаю. А куда делся слуга господина? — задала она вдруг неожиданный вопрос. — Такие люди в одиночку не путешествуют — не по статусу это, да и без своей черни они — что малые дети беспомощные.
— Один он был.
— Странно, — протянула, нахмурившись. — Это ты правильно решила — письмо отправить родным касатика. Приедут — заберут болезного, и тебе полегче будет. Взвалила на себя заботу о незнакомце, когда сама нуждаешься в защите.
Простились до утра. В последний момент сунула в ладонь ведьмы желтую монетку из милордовского кошеля. Бабулька глянула, ахнула, поблагодарила сердечно и потопала по дороге. Я же так и стояла, провожая глазами ее силуэт, пока он не растворился в ночи.