— Сколько лет, сколько зим! Ни письма, ни телеграммы, ни сигнального костра. А мы за тебя волновались!
— Правда?
— Конечно нет!
т/с «Настоящая кровь»
— Уважаемый Доран, что случилось?
Кто-то прогудел низким голосом у меня за спиной. Я вздрогнула и вынырнула из оцепенения, в коем пребывала уже которое время, бездумно глядя на лежащего человека со шрамом. Плавно, словно сомнамбула, шагнула в сторону, освобождая дорогу высокому седовласому мужчине в наброшенном на плечи халате поверх полосатой пижамы. Мягкие домашние туфли-тапочки на ногах у постояльца сверкнули в свете лампы серебряной вышивкой.
— Вор пожаловал, господин… — хозяин трактира поднял голову, всматриваясь в спускающегося по лестнице разбуженного гостя, — Фроуд? Вы снова в наших краях?
— Еду в столицу. — Губы собеседника пренебрежительно дернулись. — Он без сознания?
Доран вздохнул и опустил лампу к самому лицу наёмника.
— Мертв. Шею сломал. Сдается мне, что это тот, кого мы искали целый день. Чужак. Поймал сегодня работницу мою в лесу… В общем, лежит сейчас девчонка в тяжелом состоянии.
— Да что вы говорите? Но… что-то надо делать, не оставлять же его так. — Постоялец, достигнув первого этажа, склонился над телом, с интересом разглядывая покойника. — Да-а… — протянул, смерив прищуренным оком высоту лестницы, будто мысленно провёл следственный эксперимент, — нелепая смерть.
— Может, пока в холодную клеть его?.. — нерешительно предложил владелец «Усталого путника», почесывая затылок.
— Или в погреб, — кивнул, соглашаясь с самим собой, обладатель красивых тапочек.
Двое мужчин принялись неторопливо обсуждать дальнейшую судьбу незадачливого убийцы, а я заставила себя наконец оторвать взгляд от мертвого пса. Все еще судорожно сжимая в одном кулаке мешочек с дурной красавкой, в другом — оберег, медленно направилась в комнату. Но стоило мне войти в номер, как разом обрушилось понимание свершившегося. Руки мелко затряслись, колени подогнулись, а зубы застучали в бешеной чечетке. Сжала челюсти, давясь сдерживаемыми рыданиями, и рухнула на колени.
— Анна? Анна, это вы? — взволнованный голос его милости ворвался в сознание, как что-то чужеродное, лишнее в этот момент. Ответить я не могла. Смотреть ему в лицо не могла. Для меня невыносимым было присутствие постороннего, когда мозг долбила единственная мысль: я убила человека! Пусть это вышло случайно. Пусть мерзавец и заслужил наказание, но не такое же! Не лишающее жизни!
— Я… не хотела, — сжалась, захлебываясь словами, — не хотела!..
Милорд поднялся с постели и осторожно двинулся на голос. Уткнувшись ступнёй в моё бедро, провел руками по воздуху, пока не нащупал голову «сестры». Опустился рядом. Руки Карре огладили мои судорожно подрагивающие плечи, притянули к себе и обняли.