Очень хорошо осознавая причину рычания Шока, направленного на нее, она прервала эту мысль и на цыпочках развернулась.
Лукан встал между ними, как будто хотел защитить ее от гнева Шока.
— Она взрослая ведьма, которая может сама принимать решения.
— Я могу говорить за себя.
Она мягко оттолкнула Лукана в сторону.
— Мне очень жаль, Шок.
Так оно и было. Он так много сделал для нее, но она отплатила ему тем, что каждый божий день тосковала по своей бывшей паре.
— Да, я серьезно. Чтобы сохранить рассудок, я должна участвовать в том, чтобы отправить Матиаса в ад, лишить его чувства власти и личной безопасности, как он лишил меня моей.
Шок смотрел на нее в течение неловкой минуты, исследуя, проникая в ее мысли. Она вздрогнула, когда он вмешался. Он не был хитрым или осторожным, и это было очень больно. Но она позволила ему это. Она дала ему понять, что ее, намеревающейся повеситься перед Луканом в надежде, что он примет ее обратно, здесь нет. Она дала ему успокоение, зная, что, как бы сильно она ни желала иного, для своей бывшей пары она будет всего лишь стажером.
Наконец Шок повернулся к Лукану, его брови сошлись в виде буквы «V», когда он вонзился в лицо Лукана.
— Черт возьми, нет. Эта чертова задница тебя не тренирует. Он тебя не трогает. Я точно знаю, о чем он думает. Чему, черт возьми, он может научить тебя, кроме как пренебрегать своими обязанностями и впадать в бешенство, когда надвигается опасность?
На лице Лукана отразилась ярость:
— Ты ничего не знаешь ни о трауре по паре, ни о том, на что я готов пойти, чтобы защитить Анку. Так что отвали. Ты умудряешься удобно отсутствовать всякий раз, когда идет сражение. Как думаешь, что ты можешь сделать для Анки? Проигнорировать ее ради бутылки скотча, а потом избить до посинения за это? Ты держал ее в этом обветшалом месте, которое называешь своим домом. Она упала тебе на голову, а ты как следует позаботился о ней? Ты знаешь, что у нее аллергия на моллюсков и кокос? Тебя волнует, что она предпочитает очень специфическую марку шелкового белья? Ты же не удосужился узнать, что ей нравится, когда ее обнимают, когда она спит, и что ей снятся кошмары, и она просыпается в слезах, чувствуя, что тебе не все равно?
Анка закрыла глаза. С каждым словом Лукан напоминал ей о многих причинах, по которым она любила его. Да, она отдала ему себя — сердце, тело, душу и волю — но он дал ей так много взамен, особенно такое понимание, которое она, в чем не была уверена, что сможет найти с другим мужчиной. Но это желание сделало ее слабой. Она больше не могла позволить себе самые сокровенные желания своего сердца, особенно когда Матиас все еще на свободе.