— Сёко, неужели между Макино-сэмпаем и Юкино-сэнсэй что-то было?
Когда я услышала этот вопрос от своих подруг, у меня увлажнились глаза. Мне не потребовалось играть: стоило только завести об этом разговор, как слёзы сами покатились по щекам.
— Как дела в школе, Сёко-тян? — спросила за ужином моя новая мама, и я подумала: «Не пора ли нанести удар с другой стороны?»
— Мм... Есть небольшая проблема с уроками классической литературы. Все шумят, отвлекаются, очень тяжело заниматься. Учительница молодая, её, наверное, не воспринимают всерьёз. А мне ведь сдавать экзамен... — сказала я, набивая живот первоклассными мясными блюдами, украшавшими обеденный стол.
Малознакомая красивая женщина, которая была старше меня лет на десять, не больше, и выглядела в точности как моя прежняя мама, только помолодевшая, наконец-то нашла, что она может сделать для «дочери». Её лицо буквально просияло.
До чего просто!
По каким-то своим каналам «мама» даже разузнала о слухах, что между той самой учительницей и моим бывшим парнем что-то было. К тому времени мой класс срывал уроки Юкино-сэнсэй как только мог. Несколько учеников из тех, кто хотел заниматься всерьёз, сообщили учителям, что она не в состоянии подготовить их к экзаменам, и почти одновременно с этим кто-то из родителей подал жалобу в городской комитет по образованию.
Юкино-сэнсэй оказалась настолько беспомощной, что мне даже стало её жаль. Она полагалась лишь на свою честность и доброту. У меня была сила, у неё — нет. Истина как простая, так и жестокая.
Вскоре Макино-сэмпай окончил школу, и у меня не осталось ни причины, ни желания продолжать травить Юкино-сэнсэй. Но ситуацией я больше не управляла, дальше всё катилось само собой. Так провод от наушников, оставленных в кармане, спутывается в тугой клубок. Что-то в этом роде. Некоторые ученики продолжали ей пакостить, и Юкино-сэнсэй заболела. Некогда обожаемая мною учительница теперь выглядела хмурой, нездоровой, немолодой женщиной. Я завела нового парня, с лёгкостью с ним рассталась, завела ещё одного, и пошло-поехало.
А однажды в сезон дождей «мама» с радостным видом сообщила мне за ужином:
— Та учительница увольняется.
Я не ответила, молча встала из-за стола, пошла в туалет, сунула пальцы в рот и избавилась от всей еды, которую приготовила эта женщина. Из глаз закапали слёзы. Даже ни разу не солгав, я выгнала Юкино-сэнсэй из школы.
В июне, когда я уже училась в двенадцатом классе, я совершенно случайно встретила Тэсигавару.
Внезапно хлынул ливень, и я спряталась под козырьком у входа на станцию Сибуя. Было ужасно душно, а воздух настолько пропитался влагой, что казалось, будто в нём могут плавать маленькие рыбки вроде оризий