Регина чуть не свалилась на пол. Это было через чур много для нее. Постоянное статическое давление на мышцы вызвало неожиданный оргазм, и девушка содрогнулась в его конвульсиях.
- Нет ничего прекрасней, нежели вид твоего наслаждения, - страстно прошептал герцог, когда осознание мира снова вернулось к его любовнице.
Он потянул ее на себя, заставил выпрямиться, и из уст Регины вырвался очередной стон. Размякшие чувствительные ткани мышц получили новое трение, не позволял девушке скинуть волны наслаждения.
- Идти можешь? Нам пора.
Закусив губы девушка кивнула, но не сдвинулась с места, позволив тем самым герцогу самому взять ее плащ и накинуть ей на плечи. Тогда он мягко сжала ее руку и повел за собой. Регина шла медленно. При каждом движении шарики двигались внутри нее, создавая неповторимое трение.
Голова девушки закружилась. Ее щеки просто пылали, а глаза накрыла туманная дымка. Она не представляла сможет ли выдержать так весь вечер. Каждый шаг давался ей с трудом. Ощущение наполненности, скольжения внутри сделало ее дыхание рваным, а движения скованными. Это была сладкая пытка.
Словно в тумане прошла дорога к опере. Девичье тело натянулось как тетива. Малейшие касание герцога вызывало дрожь. Клитор за это время казалось превратился в сплошной нервный узел, готовый взорваться в любую минуту.
Герцог упивался наслаждением и гордостью, смотря на юную маркизу. Как тяжело вздымались ее грудь, и налитые полушария под тугим корсетом поднимались и опускались, а вместе с ним три огромных рубина. Белоснежная кожа оттеняла их темно-красный, практически кровавый цвет.
А в уголках девичьих глаз образовалась такая не свойственная Регине безудержная чувственность и темный голод. Она задрожала, исходя соками. Наверное, дорогое нижнее белье уже можно было выжимать от влажности, что струилась по внутренней стороне бедра.
Внутренние мышцы судорожно сжимали шары, лишая девушку дара речи. Ее соски набухли еще сильнее, упираясь в лиф платья. И если бы дорога заняла чуть больше времени, то Регина бы уже умоляла герцога прекратить эту пытку и подарить ей освобождение.
Но когда слова стали вертеться на языке, карета остановилась.
- Мы прибыли, дорогая, - сладко пропел мужчина.
Выйдя из экипажа, он галантно подал ей руки, зная, что даже это касание для нее сейчас одно сплошное мучение. Закусив до боли нижнюю губку, Регина пересилила себя, и спустилась по ступенькам на землю, чтобы тут же прижаться к мужчине в поиске опоры.