Я ощутила мягкое прикосновение к затылку. Поднявшись, я с надеждой взглянула на лицо Уилла.
Его веки приподнялись.
— Это хорошо, — он закашлялся. — Потому что я не стал бы проделывать такое ради кого попало. Я тоже тебя люблю.
Мои слёзы заструились ручьём, я взяла его ладонь и прижала к своему лицу. Меня трясло от всепоглощающих эмоций — любви, горя, душевного подъёма и шока.
— Мы это сделали, Уилл. Мы это сделали.
— Я знал, что мы справимся, — он улыбнулся, и это ощущалось как первый тёплый лучик солнца после тёмной зимы.
Я улыбнулась в ответ и вздохнула.
— Тогда ты явно умнее меня.
— А что, кто-то в этом сомневался? — Уилл изменил позу, чтобы сесть. Его движение потянуло за цепь на моём запястье, и я вскрикнула.
— Ты ранена, — весь его тон изменился, когда он взял в руки моё повреждённое запястье.
Papa присел на корточки рядом со мной и помог Уиллу сесть.
— Шевелиться можешь, сынок?
— Кажется, у меня сломана нога, — Уилл ладонями приподнял своё колено и поморщился. Затем обхватил рукой себя за талию. — И ребро тоже.
Papa посмотрел вверх.
— Немудрено при таком-то падении.
Уилл посмотрел на меня, и я не сомневалась в силе его любви, но в его взгляде жило и нечто иное.
— Я бы умер, если бы ты не бросила цепь. Я сумел раскачаться и отлететь в сторону от вентиляционных труб перед падением.
Ещё мгновение, и он свалился бы в огонь. Доля секунды между жизнью и смертью оказалась такой краткой. Если бы я попыталась остановить Буше вместо того чтобы помочь ему, Уилл бы умер.
Papa поднялся на ноги и отошёл в поисках материала для шины. Я осталась рядом с Уиллом.
Он прикоснулся к моему запястью, и я вздрогнула.
— Ты повредила его, когда я упал, верно?
— Даже не начинай. Если сломанное запястье поможет спасти твою жизнь, я себе и второе с радостью сломаю, — я наклонилась вперёд и быстро поцеловала его. Он поднял руку и накрыл ладонью мой затылок. Я не сопротивлялась, когда он привлёк меня обратно к себе. Его губы дразнили мои, игриво задерживаясь, словно боль, терзавшая нас обоих, ничего не значила в сравнении с таким простым удовольствием. Я отдалась ласке, и поцелуй сделался страстным. Я уже не могла сказать, где заканчивалась я и начинался Уилл. Это не имело значения. Миллион чувств и ощущений струился по мне, и на мгновение мне показалось, что я чуточку умерла.
Он неохотно оборвал поцелуй, но наши лица оставались так близко.
Я позволила теплу его прикосновения утешить меня, когда измождение и боль завладели каждой косточкой в моём теле. Уилл смахнул прядку волос с моего лба.
— Тени больше нет.