В моём сознании промелькнула картинка того, как пушечный выстрел пробивает сердце медведя, которым управлял Майкл.
Прижимая запястье к рёбрам, я побежала вокруг слона и джаггернаута, ища Майкла, Сэмюэла и Дэвида.
Миллион воспоминаний накатил на меня — маленькие моменты, которые значили для меня целый мир. Майкл всегда был таким неуклюжим с его долговязыми конечностями и улыбкой из больших зубов, но в нём не было ни капли жестокости. Мы так часто дразнили друг друга, что он поистине стал для меня как брат.
Бедный Сэмюэл. Всю свою жизнь он терпел презрение своего отца, и пусть иногда он выбрасывал это презрение на оставшийся мир, Дэвид считал его близким другом. И Дэвид явно не привязывался к кому попало.
«Дэвид».
Часть меня сожалела о том, что я не любила его так, как он того хотел. Если он погиб, я буду вечно жить с чувством вины. Я заботилась о нём. Я желала ему только лучшего. Мне бы хотелось, чтобы он стал мне так же близок, как и его сестра Люсинда; чтобы я могла считать его дорогим братом.
Сначала я нашла покорёженного медведя и мельком заметила рыжие волосы, когда три моих учителя вытащили из машины обмякшее тело. Моё сердце превратилось в шар тяжёлого свинца, резко ухнув в пятки, пока я старалась перебраться через руины из обломков кирпича и цементного раствора. Его руки и ноги были изувечены и безжизненно свешивались, как у ягнёнка, который смирился с гибелью на скотобойне.
Господи милостивый, нет.
— Майкл? — я подошла к моим учителям. Они положили его на жёсткий каменный пол. Я протянула руку и убрала волосы с его холодного лба. Некогда смеющиеся глаза безжизненно смотрели на меня. — Ох, Майкл…
Слёзы покатились по моим щекам. Я нежно закрыла его глаза и продолжила гладить по волосам. Он бесконечно игриво поддразнивал меня и всегда смеялся. Он никогда не был злым. Он не из такого теста. Он был хорошим.
Моя слеза упала на его холодную щёку и скатилась по бледной коже.
— Мне так жаль, — прошептала я. — Мне очень, очень жаль.
— Майкл? — в панике выкрикнул мужской голос. — Майкл, сынок?
Я попятилась, когда отец Майкла подбежал к нему с горестным воплем, который эхом разнёсся по всему помещению.
— Дева Мария, скажи мне, что это не так, — выдавил он, подхватив своего сына и баюкая его тело на груди. Отец Майкла согнулся над своим сыном и зарыдал.
Чувствуя, как текут мои слёзы, я услышала позади себя другой голос. Группа мужчин собралась справа от меня.
«Дэвид, пожалуйста, нет».
Я побежала и протолкнулась сквозь толпу. Дэвид стоял на коленях возле Сэмюэла. Нижняя часть тела темноволосого парня оказалась придавлена обломками.