— А слово pensée что-то значит на французском? — спросил Уилл.
— Это означает «мысль», — машинально ответила я. — Или же оно может обозначать «анютины глазки».
— Анютины глазки — это маленькие цветочки с тёмными масками в центре? — спросил Уилл, поднимая дневник со стола и держа его в руках. Я подошла к нему сбоку.
Там, в середине списка меток имелся отчётливо узнаваемый символ анютиных глазок. Я взяла дневник из рук Уилла и дрожащим пальцем проследила от символа до имени, которое соответствовало метке.
«Морис Дюрант».
— Дюрант. Я не слышала такой фамилии в Ордене, а ты? — я протянула дневник обратно Уиллу. Он покачал головой.
— Нет. Его имя указано задолго до имён твоих обоих дедушек. Должно быть, он принадлежал к более ранним поколениям. Саймон Прикет занимался генеалогией?
— Да, — я повернулась обратно к книжным шкафам и нашла нужные дневники на нижней полке. — Он уделил некоторое время отслеживанию родственных связей и того, как они влияли на структуру политической власти в Ордене. Подозреваю, что отчасти поэтому Стромптон убил его. Думаю, Саймон мог обнаружить, что Стромптон играет в Макбета.
— Какое отношение ко всему этому имеет клан Макбет? — Уилл озадаченно посмотрел на меня.
— Забудь. Это пьеса. Ответ на твой вопрос — да. У Прикета сохранились кое-какие детальные семейные древа… Здесь.
Я вытащила дневники на пол, и Уилл присоединился ко мне. Мы открыли дневники, содержащие в себе множество разветвлённых семейных древ.
— Если Рэтфорд считал, что твой дед обратился к Дюранту, они должны быть как-то связаны. Проверь древо своей семьи, — сказал Уилл.
Я нашла его и через известных мне членов семьи проследила расходящиеся ветви вверх. Мне было печально видеть, что малое количество рождающихся детей оставило меня последней веточкой на умирающем древе. Однако проследив линии, отходившие от моего деда, я нашла имя, которое искала.
— Морис Дюрант был кузеном матери моего деда, — я ощутила прилив надежды.
— Если он ещё не умер, то наверняка уже совсем дряхлый, — сказал Уилл, складывая дневники стопками.
— Во время спора Рэтфорд говорил так, словно имел в виду не человека. Похоже, он подразумевал место, — это по-прежнему не имело смысла.
— Может ли это быть семейное имение? — Уилл провёл пальцем по корешкам других дневников на полке.
— Да, Pensée может быть названием недвижимости. Но как мы найдём один дом, который может находиться где угодно во Франции? — или в Бельгии, если уж на то пошло. Или в каком-то районе Швейцарии. Боже милостивый.
— Если Pensée — это владения Развлекателя из старинной семьи, то высока вероятность, что, как и в случае со многими другими владениями, на его территории имеется какое-то Развлечение. Если мы встретим упоминание Дюранта в историях Саймона Прикета, то может, там найдётся подсказка, где он жил, — Уилл выбрал один из дневников и положил себе на колени. Он открыл его и увидел набросок внутреннего устройства заводного Минотавра, которого мы обнаружили в заброшенном имении Тэвингсхолл.