Глаза его закрылись, и он опять погрузился в тяжёлый сон.
— Не уходи! Не уходи! — испугалась Эдера. — Не оставляй нас, Андреа!
— Синьора, успокойтесь! — подбежал к ней Джулио, сын профессора Джиральди, работающий врачом в клинике отца.
— Он говорил со мной! — пояснила Эдера. — Он узнал меня и всё вспомнил! Прошу вас, сделайте что-нибудь!
— Не волнуйтесь, — повторил Джулио. — Возьмите ребёнка.
— Кардиограмма стала лучше, — заметил подошедший Антонио Джиральди. — А давление?
— Ещё близко к критическому, — ответил Джулио, — но пульс, кажется, стабилизируется. Это невероятно!
— Значит, ты сможешь усилить терапию? — спросил Джиральди-старший.
— Именно это я и собираюсь сделать.
— Синьора, — обратился профессор к Эдере, — вы не должны плакать. Теперь мы уж точно спасём Андреа!
— Знаешь, папа, — сказал Джулио, когда они с отцом вышли из палаты Андреа, — эта женщина, Эдера, преподнесла мне урок. Её воля оказалась решающей там, где я был бессилен.
— Такая терапия называется: любовь, — улыбнулся профессор. — Андреа спасёт чудо любви.
Эдера с ребёнком вернулась домой, а Валерио, узнав о перемене в состоянии Андреа, немедленно собрался в больницу.
— В этом нет необходимости, — сказала Эдера. — Я сейчас уложу Лало и поеду туда снова.
— Нет! — по-отцовски строго произнёс Валерио. — Ты будешь отдыхать, а возле Андреа посижу я.
Приехав в клинику, он увидел там сестру Марту.
— Профессор сказал мне, что Андреа ещё раз ненадолго приходил в себя и звал Эдеру, — сказала она Валерио.
Сидя рядом с Мартой у постели Андреа, Валерио решился заговорить о том, что давно его мучило.
— Сестра Марта, вы заменили Эдере мать, может, вы будете милосердны и к моей несчастной Бианке: простите ей этот невольный грех и помолитесь за неё?
— Господь милостив, — ответила Марта. — А ваши страдания в течение многих лет, возможно, уже с лихвой искупили грех Бианки. Я буду молиться за неё, и вы тоже молитесь.
— Спасибо, — растроганно произнёс Валерио. — Ещё я хотел попросить вас об Эдере. Не оставляйте её, она в вас нуждается. Не думайте, что теперь, когда она обрела отца, ваши материнские полномочия прекратились.
— Вы напрасно беспокоитесь, синьор Валерио, — сказала Марта. — Я вынянчила Эдеру вот этими руками. Всю жизнь я считала её своей дочерью и никогда не смогу относиться к ней по-другому... Хоть и не принадлежу к вашей семье.
— Вы — член нашей семьи, сестра Марта!
— Для меня очень дорого то, — взволнованно произнесла Марта, — что это говорите именно вы, отец Эдеры.
Эдера огорчилась до слёз, когда узнала, что Андреа приходил в сознание, а её не было в больнице.